Продолжение. Начало в № 4 (295)
Итак, коснувшись в прошлом номере газеты «НнД» с впечатляющим прошлым армян Эфиопии, в этой части моего повествования хочу познакомить вас с их настоящим. Надеюсь, вторая часть вас также не разочарует.
СОРОК СОРОКОВ
Так совпало, что число «40» сопровождало меня всю поездку по Эфиопии. Судите сами: прибыл я в Аддис-Абебу в 06:40; остановился в отеле по адресу Arat kilo, 40 в нескольких метрах от старой лестницы с 40 ступенями, ведущими в армянский квартал, построенной в честь 40 армянских сирот, о которых я рассказал в предыдущем номере газеты. Даже город, о котором я вам тоже расскажу, называется Арба-Мынч («Сорок источников» в переводе с амхарского). И, наконец, самое главное, как вы помните, сама Эфиопия — моя сороковая страна «по армянским следам». Что ж, возможно, это и послужило причиной, что именно она, сороковая, и подкинула мне «сорок сороков».
По меркам аддисабебцев, поселился я не в самом благополучном месте эфиопской столицы. Дескать, в районе Arat kilo сборище наркоманов, асоциальных женщин и различных девиантных подростков. Такое предупреждение нисколько не испугало, учитывая, что за спиной у меня десятки таких городов. В остальном, как говорится, «береженого Бог бережет». Зато удобно: в двух шагах и музей Люси, и дендрарий, и армянский квартал с церковью… Свой первый день традиционно я начал с ознакомления с окрестностями, их жителями. И, надо сказать, ничего противоестественного не заметил. Люди как люди. Вполне дружелюбные. Молодежь говорит по-английски, а старшее поколение может даже на русском объясниться. Ведь многие из них заканчивали советские вузы. Единственный минус той округи, где находился мой отель, — еда. В отеле не было ресторана, а на улице продавалась исключительно туземная пища. На вид она хоть и аппетитная, но не в моем вкусе. Например, хлеб эфиопам заменяет большой блин ынджера. Эти большие рыхлые блины готовятся из кислой муки африканского злака теф. Ынджера служит и хлебом, и тарелкой, и ложкой. Ее расстилают перед едоком, а сверху кладут различные соусы со специфическим вкусом, овощи, злаки, мелкорубленое мясо. Начинки на выбор. Голод взял свое: ынджеру я не доел, а рис с мясом уплел, так как выбора не было. Либо съесть начинку, либо заказать добрый кусок говядины сырой. Да-да. Именно сырой и парной. Такое блюдо называется китфо. С туши обрезается мякоть и кладется на ынджеру. Блюдо готово! Правда, предпочтительнее есть сырое мясо с острыми соусами. Видимо из соображений безопасности против кишечных бактерий.
Эфиопская кухня разнообразна, но я так и не нашел в ней что-то такое, что бы мне понравилось. Тыббс, доро-вотт, бербере… Все это хорошо, но на любителя. Впрочем, как и вегетарианская кухня. Например, семя нигера, которое и звучит по названию неаппетитно, и на вкус слишком пряное. Нигер — это травянистое восточноафриканское растение семейства астровых. Семена этого растения обжариваются в масле, затем вся эта масса вкупе все с той же пресловутой ынджерой подается на стол. Потрясающими в Эфиопии можно назвать только напитки — кофе, медовое вино и пиво, о котором я упоминал в прошлом номере. Гурманы точно останутся довольными.
Впрочем, для меня проблемы с едой существовали только в первые дни пребывания в Эфиопии и до того, как я познакомился с местными армянами. Благодаря им я не только поправил свой рацион, но и здорово сэкономил деньги. Как оказалось, большая часть крупных ресторанов и отелей в городе принадлежат этническим армянам. Они-то мне и не позволили голодать и давиться ынджерой.
НЕАРМЕНОИДНЫЕ АРМЯНЕ
В Аддис-Абебе я познакомился с местной армянкой и бизнесвумен Тамар Кеворкян. Она владелица сети ресторанов Alladin, пользующейся большим успехом в эфиопской столице. Вечерами в них не протолкнуться, а столики нужно заказывать заблаговременно. Здесь ужинают как сами эфиопы, так и европейцы. Эти, видимо, как и я, отводят душу после дневных яств эфиопской кухни. Ведь ассортимент Alladin`а привычнее европейцу — ресторан специализируется на средиземноморской и армянской кухне.
— После свержения коммунистического режима людям дали возможность заниматься предпринимательской деятельностью, — рассказывает Тамар. — Я долго ломала голову над тем, чем заняться. С детства готовила всякие блюда. Любила заниматься выпечкой. Моя стряпня нравилась близким. Они и подсказали мне заняться ресторанным бизнесом. Я взяла кредит в банке, открыла один ресторан, затем второй. С их помощью эфиопы и узнали, что такое толма, авелук, хаш, ариса, амич, кололак и пр.
У нас большой ассортимент в меню.
На вопрос, понимают ли теперь эфиопы, что мясо можно не есть сырым и куда вкуснее его приготовить на огне, Тамар засмеялась и ответила:
— Я тоже иногда ем сырую, свежую говядину и у меня это не вызывает ужас, как у иностранцев. Может потому, что я родилась в Эфиопии. Не знаю. В некотором смысле эфиопская кухня и для меня родная. Я выросла на ней, как и на армянской. Моя мама одинаково хорошо делала и армянский лаваш, и эфиопскую ынджеру.
Кстати, предки Тамар оказались в числе тех самых 40 сирот, вывезенных из Иерусалима в Эфиопию по велению императора Рас Тефери Меконена. Напомню, это были не просто дети-сироты, но детский духовой оркестр под руководством композитора и дирижера Кеворка Налбандяна. Оркестр в Эфиопии так и назывался Arba Lidjoch (Сорок детей) даже в то время, когда детки уже вовсе не являлись детками. И кто бы мог тогда подумать, что эти армянские дети-сироты со своим руководителем Налбандяном сыграют важную роль в истории последних императоров Эфиопии! К примеру, Кеворк Налбандян написал несколько гимнов для императрицы Зевдиту и императора Рас Тефери в оркестровом исполнении «детей-сирот». А позже Налбандян написал и государственный гимн Эфиопии, прозвучавший впервые уже на коронации нового императора Хайле Селассие I.
В настоящее время в Аддис-Абебе, в память о детях, осталась старая лестница из сорока ступеней, ведущая вверх в армянский квартал Arman Sefer. Это самый кратчайший путь в квартал. Взбираясь наверх по ступеням, я не встретил ни одного армянина, т.к. их в квартале давно нет. Они рассеялись по всему городу. Зато осталось их наследие — школы, детские сады, церковь, ветхие жилые дома, спортивный клуб. Все строения датируются XVIII-XIX вв. Правда, кроме церкви и спортивного клуба, где имеется свой актовый зал, все строения переданы под патронаж местным властям. К примеру, в одной школе учатся эфиопские дети, другая закрыта, а в третьей одно крыло перепланировано в детский сад, а другое в туристическую компанию…
На третий день я встретился с Ваге Тилибяном. До определенного времени его имя было известно только в Эфиопии. Большой артист, исполнитель эфиопских и армянских песен часто в ротации местных ТВ и радио. Но после того как Ваге Тилибян в составе группы «Genealogy» принял участие в Евровидении в 2015 году, представляя Армению, песни артиста стали популярны и на исторической родине.
— Когда готовился отбор на участие в Евровидении, я был в Ереване и даже не думал принимать в нем участие, — признается Ваге. — Мне позвонили продюсеры и предложили пройти пробы в секстете. У организаторов была задумка приурочить выступление армянских артистов на конкурсе к 100-летию Геноцида армян. Нужно было собрать по одному артисту армянской национальности с пяти материков плюс из Армении, чтобы показать разбросанность армян после Геноцида по всему свету. От Европы отобрали Ессаи Алтуняна из Франции, азиатскую часть представила певица Стефани Топалян из Японии, Америку — Тамар Капрелян из США, Австралию и Океанию — Мэри-Джин О’Доэрти Басмаджян, из самой Армении — Инга Аршакян. Возник вопрос о том, кто будет из армян представлять Африку. Так как у нас большая диаспора в Египте, то и ставку сначала сделали на эту страну. Однако, видимо, поющих армян там не оказалось, либо были уже весьма почтенного возраста. Им не до Евровидения. И тут им подсказали мои с ними общие знакомые, что можно попробовать певца из Эфиопии Ваге Тилибяна. Так я и «попробовался», после чего влился в коллектив и стал первым представителем Африки, выступившим на Евровидении. Хоть и за Армению.
По сути, Ваге Тилибян повторил судьбу эфиопского художника Скундера Богосяна. В 1964 году маэстро стал первым африканским художником, чьи работы были выставлены в музеях Европы. Богосян был чернокожим от мамы-эфиопки. Но талант к живописи унаследовал от отца-армянина Косрофа Горгориоса Богосяна.
Кстати, армян-негроидов немало в Эфиопии, и в этом я убедился, когда побывал в спортивном клубе на кинопоказе в сопровождении Ваге. Собралось человек 80. Не все говорили по-армянски, но солидная доля носителей армянского языка среди них была. Это западноармянский — язык их далеких предков, живших в стародавние времена на Армянском нагорье и Ближнем Востоке. На этот раз «давали» комедию Гора Киракосяна «Невероятные приключения американца в Армении». Фильм транслировали на восточноармянском языке с вкраплениями русизмов.
Поэтому решили показать картину с титрами на английском языке для общего понимания сюжета. После просмотра картины я решил поговорить с некоторыми присутствующими. Особенно меня интересовали армяне с неарменоидными чертами. Молодежь, как правило, смущалась, а люди постарше охотно шли на контакт. Среди них был и Богос Кеограджян — правнук главного казначея Эфиопии Богоса Маркарьяна, о котором я рассказывал в предыдущей главе. Темнокожий мужчина до мозга костей считает себя армянином, хорошо говорит на родном языке и гордится своим именитым предком.
— Я знаю свои корни, так как рисунок родословного древа передавался из поколения в поколение, — говорит Богос. — Мой предок Абраам Кеограджян был родом из Западной Армении, из Мараша. Я не знаю, как он оказался в Эфиопии, но уже здесь он познакомился с дочерью Богоса Маркарьяна, Айкуи Маркарьян, и женился на ней. У прадеда было шестеро детей — Ерванд, Нерсес, Торком, Айказ, Торос и Гранд. Абраам Кеограджян был тоже уважаемым человеком в Эфиопии, как и его тесть. Занимал министерскую должность в правительстве. Большая семья Кеограджян-Маркарьян разрасталась. Жили отлично до того, как власть захватили военные. Большая часть нашего рода уехала за рубеж. В стране остались только мои родители, так как моя мать амхарка, и еще двоюродные братья отца. Правда сейчас уже в живых никого не осталось из нашего рода, кроме меня, брата Тиграна и сестры Српуи.
Наверняка живы и кузены, что за рубежом. Но мы потеряли с ними связь во время коммунистического режима.
Слушая Богоса, невольно я подумал: «А ведь сколько таких судеб армянских по миру! Геноцид армян внес свои коррективы в судьбы спасшихся. Разлучил большие семьи, рассеял их по свету и видоизменил. Богос чернокожий, какой-нибудь его гипотетический кузен где-нибудь в Швеции может быть белокурым, а двоюродный племянник где-то в Индонезии с монголоидными чертами лица. Ведь таких самых разных внешне армян я и встречаю по миру, когда иду по следу нашему армянскому…». Вот и здесь, в спортклубе, глядя в лица столь разномастных армян, я заметил, что, несмотря на разный цвет кожи и уровень знания армянского языка, всех их объединяют глаза. Армянские глаза с легкой грустинкой, которые ни с какими другими не сравнить.
Говорят, такие глаза еще у евреев. Но и у них разве что только у ашкеназов. Однако отойдем от сентиментальностей и вернемся к теме.
Исходя из всего, о чем я поведал в этой главе и предыдущей, до недавнего времени в Эфиопии не было армянского посольства. Особенно любопытно, если связать это обстоятельство с тем, что, как я говорил выше, сами армяне имеют прямое отношение к истории эфиопской дипломатии, а одна из первых зарегистрированных дипломатических миссий в Европу из Эфиопии возглавлялась Матевосом Армянином, осуществившим дипломатические контакты с Португалией и Римом. 2019 год стал переломным и в армяно-эфиопских отношениях. В Аддис-Абебе появилось посольство Республики Армения. Поэтому, будучи в эфиопской столице, я не мог упустить возможность и отправился знакомиться с послом.
Здание армянского дипломатического корпуса находится в тихом и уютном районе Аддис-Абебы вкупе с множеством других посольств и ведомств. Корпус новый с верандой и видом на великолепный сад. Но это основная часть здания. Нынче проводятся строительные работы над тыльной стороной, где будет принимать граждан консул, которого пока нет. Но все впереди!
У входа в посольство меня встретил Временный поверенный в делах Республики Армения в Эфиопии господин Артем Азнавурян. Он сопроводил меня в свой кабинет, и за чашкой кофе, который нам принесла афро-армянка, мы с дипломатом обсудили исторические эфиопо-армянские связи, затем, постепенно, перенеслись в наши дни.
— Эфиопия важная и быстро развивающаяся страна, — замечает дипломат. — Здесь находится штаб-квартира Африканского Союза. К тому же Аддис-Абеба это дипломатический хаб Африки, где множество посольств, иностранных ведомств и т.д. Ну и плюс наша община армянская, являющаяся одной из старейших в Эфиопии. Все эти составляющие и послужили необходимости открытия посольства Армении в этой стране. Наше посольство в Эфиопии стало вторым дипломатическим корпусом в Африке после египетского и первым в «черной Африке». Поэтому работы предстоит очень много. Особенно в экономической сфере. Ведь Эфиопия представляет собой огромный рынок. Здесь уже несколько лет работают различные иностранные компании, которые влились в эфиопский рынок раньше нас. Конкуренция имеет место быть. Но и Армения уже постепенно включается в работу. Наши компании занимаются в Эфиопии IT-технологиями, ведутся работы армянских компаний в разработке полезных ископаемых на севере страны.
Учитывая, что в последние годы многие армяне стали получать армянское гражданство, я поинтересовался у господина Азнавуряна, как обстоят дела с эфиопскими армянами, готовы ли они стать гражданами Армении.
— Дело в том, что законодательство Эфиопии не предусматривает двойное гражданство, — ответил Артем Азнавурян. — Поэтому таких запросов ко мне не было. Во всяком случае, пока. Но граждане Эфиопии армянского происхождения могут получить специальный документ, по которому они могут посещать Армению без виз и заниматься бизнесом на территории исторической родины.
Говорили много о чем и не заметили, как пролетело время. Рабочий день дипломата подходил к концу. Господин Азнавурян с присущим армянским гостеприимством предложил съездить к нему в гости на хоровац. Куда мы и направились. Вечер удался на славу в компании других послов-друзей армянского дипломата. Признаться, я впервые оказался в окружении первых лиц государств в третьей стране, да и сам дипломатический ужин удался на славу и допоздна.
Правда, я откланялся раньше всех, так как рано утром мне нужно было вылететь на юг Эфиопии в Арба-Мынч. Оттуда мне предстояла 600-километровая тряска на авто вдоль берегов Реки Омо, где живут дикие племена и где тоже есть кое-что, связанное с армянами. Но о племенах, их обычаях, моих приключениях среди них и армянских следах в этих краях, где остановилось время на тысячелетия, я поведаю в следующем номере «НнД».
Вадим АРУТЮНОВ,
Аддис-Абеба, Эфиопия
Продолжение в следующем номере