Среди той блестящей плеяды русских интеллигентов — поэтов, писателей, деятелей науки и искусства начала XX века, которые открыли для себя Армению и полюбили ее навсегда, — Сергей Городецкий (1884-1967). Поэт как сотрудник Всероссийского союза городов и корреспондент газеты «Русское слово» прибыл на Кавказ в лихую годину — пожар первой мировой войны полыхал вовсю, русско-турецкая война обернулась для вовлеченных в нее западных армян катастрофой. Немало поэтов могут назвать имя Городецкого в числе своих первых учителей и наставников. Некогда он помогал Сергею Есенину в его поэтических начинаниях. Сам же поэт называл своим высоким другом и дорогим учителем Ованеса Туманяна.
Хотя об армянах и Армении Городецкий знал и раньше по своим предыдущим поездкам в Тифлис, где жила его сестра (ее муж, А.Васильев, был главным архитектором города. -Ред.), преданным и вечным другом армянского народа он стал после знакомства с Ов. Туманяном. Патриарх армянской поэзии говорил: «Вы — поэт. Поэзия — это и есть познание жизни. Иначе она не нужна. Вы увидите жизнь страшную, жизнь народа на краю смерти. Напишите про то, что увидите, — это и будет поэзия». Так напутствовал армянский поэт Городецкого перед его поездкой в Западную Армению в 1916 году, когда историческая родина армян фактически уже была почти очищена от коренного населения.
И русский поэт во время этой печальной поездки писал: «Я был уже груб сердцем… от впечатлений войны, но, когда горное солнце озарило беженцев, я не мог удержаться, и слезы хлынули у меня из глаз. Я вдруг понял, что значит народное бедствие. Та минута навсегда сроднила меня с Арменией…»
Под непосредственным впечатлением увиденного и пережитого, в частности в районе Вана, Городецкий написал ряд высокохудожественных произведений — стихотворения «Армения», «Ван». «Сад». «Руки девы», ‘Ребенок». «Душевно-больная», «Панихида», ‘Прощанье», «Ангел Армении», объединенные в книгу «Ангел Армении». Вышедшая в 1948 году в Тифлисе, книга имела большой успех и не только в армянской среде. Она была посвящена Ованесу Туманяну. Вот строки из первого стихотворения этой книги:
Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью.
Друг другу двери сердца отворить!
Армения, звенящая огнем и кровью,
Армения, тебя хочу я полюбить.
Привлек внимание и неоконченный роман Сергея Городецкого «Сады Семирамиды» — о трагедии опустошенной Западной Армении, а также его статьи, очерки и корреспонденции в «Русском Слове» и в «Кавказском Слове», в частности цикл «В стране ручьев и вулканов» (1916-1917 гг.).
Сергей Городецкий справедливо считал себя продолжателем славного дела Валерия Брюсова. отмечая, что если Брюсов еще более подружил Россию с Арменией, то он «укрепил эту дружбу стихами и работой на фронте».
Годы спустя, подытоживая пройденный путь. Городецкий признавался, что свою деятельность по оказанию помощи армянским сиротам считает одной из достойных страниц своей жизни. Именно здесь, «видя нищету и разорение, собирая сирот на дорогах, где белели затоптанные в прах кости армянского народа», он освободился от иллюзий, постиг подлинную сущность коварства политики великих держав в отношении малых народов…
Незабываемые впечатления от Армении, тесное общение с армянским народом все более сближают Городецкого с армянской культурой, представителями ее интеллигенции. Достаточно сказать, что в Тифлисе, помимо Ов. Туманяна, он знакомится и общается с такими видными деятелями, как А.Ширванзаде, Л.Шант, В.Суренянц, М.Сарьян, Е.Тадевосян, Ов. Абелян, М.Зарифян, М.Абегян, Н.Агбалян, А.Тигранян, Ал. Спендиаров, Д.Демирчян, Л.Калантар, О.Севумян и другими.
Многочисленные встречи Сергея Городецкого с Ованесом Туманяном в 1916-1919 годах переросли в глубокую дружбу. Русский поэт стал переводчиком многих лирических стихов Туманяна — «Парваны», «Проклятой невестки» и других. С большой любовью он написал лирический портрет своего друга в статье «Ованес Туманян». Сохранилась многолетняя переписка двух поэтов. В одном из писем (от 10 января 1918 года) Городецкий пишет армянскому поэту в ответ на его письмо того же времени: «Ваше письмо я принимаю как многозначительный акт дружбы и братства между Арменией и Россией, закрепленных кровью войны… Кавказ не может жить без России, как и Россия без Кавказа»…
Городецкий всю свою последующую жизнь сохранял теплые чувства к Армении и армянскому народу — ведь он видел не только геноцид армян, беженцев и сирот, он дожил и до воскресения Армении, стал очевидцем ее возрождения в мощную индустриально-аграрную республику в союзе с великой Россией.
Роберт БЕРБЕРЯН
Газета “Коктейль” №1 (163) от 14-20 января 2000
Стихи Сергея Городецкого об Армении:
АРМЕНИЯ
Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью,
Друг другу двери сердца отворить!
Армения, звенящая огнем и кровью,
Армения, тебя готов я полюбить.
Я голову пред древностью твоей склоняю
И красоту твою целую в алые уста.
Как странно мне, что я тебя еще не знаю,
Страна-кремень, страна-алмаз, страна-мечта!
Иду к тебе! Я сердцем скорый.
Я оком быстрый. Вот горят твои венцы
Жемчужные, от долгих бед седые горы.
Я к ним иду. Иду во все. твои концы.
Узнать тебя! Понять тебя! Обнять любовью
И воскресенья весть услышать над тобой,
Армения, звенящая огнем и кровью,
Армения, не побежденная судьбой!
АНГЕЛ АРМЕНИИ
Он мне явился в блеске алых риз
Над той страной, что всех несчастней стран.
Одним крылом он осенял Масис,
Другим — седой от горьких слез Сипан.
Под ним, как тучи, темен и тяжел,
Сбираясь по долинам голубым,
С испепеленных, разоренных сел
Струился молчаливый, душный дым.
Под ним на дне ущелий, в бездне гор,
В ненарушимой тишине полян,
Как сотканный из жемчугов ковер,
Сияли кости белые армян.
И где-то по тропиночке брели
Измученной, истерзанной толпой
Последние наследники земли
В тоске изнеможения слепой.
Выл гневен ангел. Взор его пылал,
Как молнии неудержимых гроз.
И словно пламень, замкнутый в опал,
Металось сердце в нем, алее роз.
И высоко в руках богатыря
Держал он радугу семи цветов.
Его чело светилось, как заря,
Уста струили водопады слов:
«Восстань, страна, из праха и руин!
Своих сынов рассеянных сомкни
В несокрушимый круг восторженных дружин!
Я возвещаю новой жизни дни.
Истлеет марево враждебных чар,
И цепи ржавые спадут, как сон.
Заветный Ван и синий Ахтамар
В тебе вернутся из былых времен.
Восстань, страна! Воскресни, Айастан!
Вот радугу я поднял над тобой.
Ты всех земных была несчастней стран,
Теперь счастливой осенись судьбой!»
ВАН
Душа, огромная как море,
Дыша, как ветер над вулканом,
Вдыхает огненное горе
Над разоренным раем, Ваном.
Как жертвенное счастье,
Как сладкое мученье
В народной гибели участье,
С тенями скорбными общенье!
Еще я мог пробыть с живыми
При свете солнца, в полдень знойный,
Но над садами горевыми
Поднялся лик луны спокойный.
Непобедимое сиянье
И неподвижные руины
Развалин жуткое зиянье
И свист немолчный, соловьиный.
Луна лавины света рушит.
В садах, от лепестков дремотных
Исходит ладан, душу душит
Среди цветов толпа бесплотных.
Они проходят вереницей
И каждый в дом былой заходит
Как узник связанный с темницей
Меж стен обуглившихся бродит.
Их, лучезарных много-много,
Что белых звезд под небесами,
Иной присядет у порога
Иной прильнет к нему устами.
Рыданья сердца заглушая,
Хожу я с ними между ними.
Душа, как звездный свод, большая,
Поет народа скорби имя.