Существует много разных обществ межнациональной дружбы, есть и русско-армянское. Но такие общества, как правило, формализованы. А вот деятельная и теплая дружба Артура и Якова — яркий и очень хороший пример.
В колонке об Армянском кладбище в Ростове-на-Дону я упомянул свою встречу с замечательными парнями, занимающимися его обустройством. Зовут их Артур Авакян и Яков Киркисян.
Яков — коренной ростовчанин, его бабушки и дедушки из поселений возле Ростова, издавна населенных преимущественно армянами. Живет здесь с рождения, учился в Южно-Российском гуманитарном институте. Артур же родился в Грузии, его семья перебралась в Ростов после распада СССР, когда он был подростком. Здесь окончил школу, как он сам со смехом говорит — «раздолбайскую», не в смысле качества обучения, а в плане нравов, любви учеников к проказам и силе ветра в их школярских головах.
Затем техникум. Женился на русской девушке. Свояк Артура, Николай Несерин, работал в сфере ритуальных услуг. Так молодой человек и обрел профессию на годы вперед. Артур говорит, что именно Николай фактически слепил его как личность.
Армянский язык Артур знает не очень хорошо, в семье основный язык русский, круг общения тоже преимущественно русский, но о забвении корней речи нет.
Спрашиваю ребят, чувствуют ли они, что для донских армян эта земля стала родной.
«В первую очередь, конечно, это русская земля, — подумав, отвечает Артур. — Но, скажем так, мы, армяне, живем здесь давно, укоренились, сроднились c русским обществом и русским ландшафтом, все тесно переплелись. У каждого армянина множество русских друзей, у большинства русских в Ростове есть хоть один друг-армянин. Много русско-армянских браков, взять хотя бы меня. Да, в этом плане мы уже частица Дона».
Притирка началась столько поколений назад, что сейчас ростовской гармонии между русскими и армянами могут позавидовать в любом другом регионе. Сравнить хотя бы с Краснодаром, где тоже заметная армянская община. Но тамошние армяне, приезжая в Ростов, приятно удивляются царящей здесь гармонии. Нет, не то чтобы там какая-то сверхнапряженность, просто в Ростове — лучше, считают ребята. Всякое бывает, и конфликты, и моменты недопонимания, но это все же чаще исключение, а не правило.
«Примеры? Как я уже говорил, школа, где я учился, была весьма вольной в плане нравов, уличные компании в окрестных районах — такие же, — рассказывает Артур. — Постоянно были какие-то драки, стычки, да это вообще свойственно пацанам в любом городе. Но никогда не было такого, чтобы дрались по принципу «русские против армян». Свои и чужие определялись по другому критерию — свой дом, свой двор, свой класс…Это не отказ от своей крови и национальности, просто судят в Ростове не по этому.
Да и межнациональные браки заключаются в первую очередь именно между представителями русского и армянского народов. Взять хотя бы меня. Да и у Якова жена русская, вот недавно у них сын-богатырь родился».
Именно эта атмосфера дружбы и, пожалуй, даже братства в домах и на улицах Ростова создает желание помогать окружающим, делает его одной из жизненных целей. Вот парни этим, по мере сил с возможностями, и занимаются.
«Где-то в конце августа — начале сентября прошлого года мы узнали, что уборка Армянского кладбища производится в малом объеме, лишь подметаются аллеи и вывозится бытовой мусор», — рассказывает Артур. Он вообще, как читатель уже, наверное, заметил, ведет разговор. Яков периодически лишь комментирует и уточняет.
«Собственно, это и было видно по плачевному состоянию могил, дорожек всей инфраструктуры. Помимо того, что могилы и ограды — это наша деловая стезя, у нас был сильный альтруистический мотив — душа болела при виде кладбищенского запустения, — продолжают ребята. — Хотелось привести в порядок, придать достойный облик, который и должен быть у места последнего земного пристанища людей, даже если у их потомков нет возможности об этом позаботиться. И национальный мотив тут не самый главный, ведь кладбище-то не только армянское».
Парни обратились к руководству, оно дало добро. Поговорили с Тер Тадеосом (Авакяном), настоятелем церкви Сурб Карапет, которая находится на территории кладбища, он тоже их благословил. Купили хвойные растения для посадки, приобрели дополнительный инвентарь. Посильную финансовую поддержку оказали армяне — прихожане храма.
Высадили деревья вдоль центральной аллеи, чистили проходы между могилами, ремонтировали и сами могилы — где-то нужно было «всего лишь» обновить почти стершуюся надпись, а нередко приходилось восстанавливать почти с нуля.
Что еще удалось сделать за это время? Сварили и поставили новые боковые ворота, закрасили на заборе многочисленные граффити, затем покрасили его вообще полностью — а это почти пятьсот метров. Отремонтировали братские могилы воинов, павших в Великую Отечественную войну. На 9 мая устроили там субботник, пришли ребята из армянской общины, здорово помогли.
Что в ближайших планах? Отвечают: «Составляем электронный реестр всех захоронений, чтобы была полная навигация по ним, а то сейчас найти затерянную могилу почти невозможно, в существующих архивах лишь самые приблизительные данные.
Сил и средств не жалеем, собственно, почти все, что здесь зарабатываем, здесь и оставляем. Сейчас в управлении идет смена руководства, надеемся, новые руководители будут нам так же помогать и идти навстречу, как прежние. Не поставят в приоритет интересы голой прибыли, как это, увы, часто в данной отрасли бывает».
Заменитые семьи ростовских армян, у которых на кладбище похоронены родные и близкие? «Да, регулярно бывают, общаемся с ними: Самургашевы, Шоршоровы, Мирзоян, Теракян… Помимо армянских семей, есть люди, которых просто от своего чистого сердца безвозмездно помогают в уборке и реставрации старых могил. Большая благодарность за помощь Ольге Николаевне Ключниковой».
Можно ли добавить что-то к сказанному выше? Пожалуй, что и нет. Скажу одно. Существует много разных обществ межнациональной и межгосударственной дружбы — русско-французской, русско-китайской, русско-вьетнамской. Есть и общество русско-армянской дружбы. Но оно, думаю, не то чтобы лишнее, а избыточное.
Настоящие сообщества друзей, не формализованные, но от этого еще более деятельные и теплые, существуют тысячами, и на донской земле — особенно. Артур с Яковом — тому яркий и очень хороший пример.
А результаты этой дружбы — не сотрясающие воздух громкие слова, а вполне осязаемые дела. «По делам их узнаете их», — так и есть.