(Часть 2)
После Софии я отправился на восток страны — в древнейшую столицу Болгарии VII-IX вв. город Плиску, что в 12 км от Шумена. Здесь находятся руины древнего града и, главное, достопримечательность всех народов, пишущих на кириллице, музейный комплекс, созданный Кареном Алексаняном. У него я и сделал первую остановку, прежде чем отправиться далее на восток.
БОЛГАРЫ СОЗДАЛИ, АРМЯНЕ УВЕКОВЕЧИЛИ
У входа в комплекс «Двор кириллицы» меня радушно встретил Алексанян — молодой человек не старше 25 лет. «Надо же», — подумал я. — В его годы создать такой комплекс…». Дело в том, что до встречи с ним мне не доводилось видеться с Кареном Алексаняном. Лишь несколькими фразами обменялись по телефону за несколько дней до моего отъезда в Плиску.
— Пока готовится ужин по случаю вашего приезда, предлагаю пройтись по аллеям кириллической азбуки, — сказал Алексанян. — Я расскажу вам о каждой из них. Ведь буквы, которые вы у себя называете «русскими», у нас в Болгарии справедливо называют «болгарскими».
Мы оба рассмеялись, и я дополнил:
— А между ними где-то затаились армяне.
— Точно, — подхватил шутку Алексанян. — Идея создать памятник из туфа каждой кириллической букве возникла после того, как мы увидели подобное в Армении, где расположены памятники армянскому алфавиту. Ведь славянской азбуке нет ни одного памятника. Вот мы и решили воздвигнуть первый в мире памятник каждой из букв, но с армянским колоритом. Все это изготавливалось в Армении в виде хачкаров и привезено в Плиску. Потому что это не просто древний болгарский город, но и родина азбуки, которой нынче пользуется большая часть евразийского пространства…
Все это время следом за нами ходил какой-то мужчина. Ходил и молчал. Я не придавал значения. «Может, администратор», — думал я. Мало ли!
— А сколько понадобилось времени, чтобы изготовить каждый такой хачкар? — спросил я у молодого человека.
Тут он обернулся и задал этот же вопрос мужчине, следовавшему за нами, назвав его папой.
— Почти два года, — ответил мужчина.
— Папа? Это ваш отец?
— Да. Я Давид. А это мой отец Карен Алексанян, который и создал все это.
Мужчина хоть и является большим предпринимателем и ценителем искусства, что требует невероятных коммуникативных способностей, тем не менее, оказался застенчивым человеком и долго не решался подойти ко мне.
— Так это я с вами говорил по телефону? Рад знакомству, Карен.
Он улыбнулся, протянул мне руку и виновато произнес:
— Я не стал мешать. Ждал, когда вы осмотрите «Двор кириллицы». Впрочем, здесь много чего есть посмотреть. Предлагаю пройти к столу. Скоро стемнеет. А с утречка продолжим экскурсию…
Ужин продлился до полуночи. Благо никуда не надо было ехать. На территории в 8000 м2.
распложены не только мемориальные комплексы и музей, но и ресторан, отель, огромная сауна и бассейн. Здесь я и остановился на три дня.
С утречка мы продолжили экскурсию по «Двору кириллицы», «вишенкой на торте» которой оказался 12-метровый крест, а под ним изваянные мастером образы Кирилла и Мефодия. Здесь же, с левой стороны двора, храм и большое помещение с фигурами царей и ханов Болгарии. На помосте образы Климента Охридского и его помощника Наума. В России считается, что создателями азбуки являются именно Кирилл и Мефодий. Но тут необходимо внести ясность: и Кирилл, и Мефодий были учителями Наума и Климента. Именно он, Климент, создал кириллицу, на основе глаголицы, созданной Кириллом с Мефодием. Так что алфавит, который ты, мой читатель, видишь перед собой — детище Климента. И родился он здесь, в Плиске.
Сразу же за «Двором кириллицы» Алексаняна раскинут еще один двор, или правильнее было бы назвать парк. Между хвоями и кустами собраны бронзовые бюсты поэтов и писателей, творивших на кириллице, — Н.В. Гоголь, А.С. Пушкин, В.С. Высоцкий, Христо Ботев, Захари Стоянов, Идрис Базоркин, Давид Кугультинов, Севда Севан, Абузар Айдамиров, Намжил Нимбуев, Коста Хетагуров… Все они представители самых разных национальностей, когда-либо писавших на кириллице. Здесь побывал даже сам президент Болгарии Румен Радев, по достоинству оценивший создание Карена Алексаняна.
— Теперь Плиска славится не только руинами древнего города, но и «Двором кириллицы», — заметил Карен.
Остатки древнего города от «Двора кириллицы» находились в километре. С виду ничего примечательного — камни на камнях и местами виднеются основания колонн. Они и акведуки наводят на мысль, что некогда здесь кипела жизнь. Да какая! Болгарские хроники повествуют, что основателем города был хан Аспарух. Плиска занимала территорию в 23 км2 и была окружена рвом. В городе находились дворцы и каменная базилика, от которых почти ничего не осталось. Во время атак Киевской Руси и Византийской империи между 969 и 979 годами Плиску разрушили. Вплоть до конца XIX века развалины города использовались в качестве каменоломни: из плискинских камней была, в частности, построена турками мечеть Томбул в городе Шумене в 1740 году. А уже в коммунистические времена люди из соседних сел разбирали останки древнего города и строили из них сараи для скота. Так и закончилась история Плиски — столицы Первого Болгарского Царства и его культурного центра.
Дни в бывшем стольном граде пролетели незаметно. Пришло время отправиться дальше. Я поблагодарил Карена и Давида за теплый прием. Страсть как хотелось остаться подольше в Плиске, но нужно было отправляться в Силистру. Там меня ожидали армяне, чьи корни исходят из времен Византии.
У БЕРЕГОВ ДУНАЯ
Силистра — город на окраине Болгарии, у самой границы с Румынией, что за Дунаем. Правда, небольшая часть Румынии заходит прямо в саму Силистру и проходит по детской площадке одного из микрорайонов города. К счастью, границы у обеих стран сейчас прозрачные и о том, где Румыния и где Болгария, напоминают только надписи и ржавые проволочные ограждения, оставшиеся с социалистических времен. Одно из таких ограждений проходит вдоль двора дома по улице «Капитан Кръстев». На этом месте Румыния имеет полуэксклав всего в 15-20 соток. Не более. Сами румыны здесь не бывают. Зато нечистоплотные болгары пользуются ситуацией и сбрасывают на румынскую часть двора свой мусор. Некоторые это делают, не выходя из дома: рядом стоит жилая девятиэтажка. Если из окон северной стороны дома выбросить пакет с мусором, то без промаха можно угодить на территорию Румынии. Поэтому румынскую часть Силистры можно узнать не только по ржавому ограждению, но и по мусору. Власти соседней страны вряд ли в курсе происходящего безобразия. Ведь эти 15 соток находятся за Дунаем. Нужен повод, чтобы добраться сюда. А повода, как им кажется, как раз и нет.
Во всем остальном Силистра вполне уютный городок со своей глубокой историей и населением чуть менее 40 тысяч человек. Впервые этот населенный пункт упоминается в 106 году нашей эры, когда недалеко от существовавшего гетского поселения римским императором Траяном в провинции Нижняя Мезия на Дунайской границе был основан укрепленный военный лагерь Дурострум (лат. Durostrum, прочная крепость), в который из Паннонии был переведен XI Клавдиев легион. Развалины Дурострума и теперь можно увидеть в Силистре. В разную эпоху город захватывали и римляне, и даки, и византийцы, и монголы, и турки… Только в ХХ веке Силистра несколько раз переходила из рук в руки то болгарам, то румынам. Вот пример: по результатам Сан-Стефанского мирного договора и Берлинского конгресса 1878 года Силистрия вошла в состав образованного Княжества Болгария. Однако после неудачной для Болгарии второй балканской войны по результатам уже Бухарестского мирного договора в 1913 году Силистра вместе с Южной Добродужей перешла к Королевству Румыния. В ходе Первой мировой войны во время румынской компании 1916 года болгарская армия взяла город под свой контроль. После выхода России из вой-ны Румыния в мае 1918 года была вынуждена заключить с Центральными державами сепаратный Бухарестский мирный договор, согласно которому Южная Добруджа вместе с Силистрой были переданы Болгарии. Но уже через полгода Центральные державы потерпели поражение в войне, и договор был отменен, и согласно Нейискому договору 1919 года Силистра осталась в составе Румынии. Согласно положениям Крайовского мирного договора 1940 года, подтвержденным Парижским мирным договором 1947 года, Силистра вновь вошла в состав Болгарии. С тех пор город окончательно стал болгарским.
Представьте себе, каково приходилось румынскому и болгарскому населению города! Из-за политических интриг и те, и другие становились заложниками то румынских, то болгарских властей, а порой приходилось покидать город и снова возвращаться. Болгары не хотели жить в составе Румынии, румыны не желали считать себя гражданами Болгарии. Нейтральным в этих интригах оставалась только армянское население города — старейшие его жители, которых устраивали и болгары, и румыны.
Присутствие армян в Силистре документировано с XI века после распада Первого Болгарского царства и завоевания этой земли Василием II Армянином (Болгаробойцем). Установление византийского контроля (1018—1185) оказалось сложным периодом для болгарского народа. Отличившийся жестокостью в войне, Василий II с наступлением мира стал демонстрировать умеренность. Болгары перестали быть врагами византийского императора, став его подданными, и, следовательно, заслуживали внимания и уважения. Намеренно им были определены низкие налоги. Однако вскоре началось закрепощение болгарских крестьян. Целые села переходили в руки византийских помещиков. Часть сел передавалась греческим помещикам, часть армянским. И так было до скончания Македонской (Армянской) династии. С 1059 года, когда византийский престол перешел к греческой династии, а империю возглавил Константин X Дука, Византия стала ослабевать. Стремясь уменьшить государственные расходы, Дука проявлял неуместную скупость по отношению к армии, чем существенно подорвал ее боеспособность. На территории современной Болгарии, как и по всей империи, начался спад экономики. Помещики разорились и один за другим стали покидать свои угодья. Лишь Силистра каким-то чудом сохранилась.
С тех пор армяне Силистры и живут в этом крае на берегу Дуная, они являются прямыми потомками византийских помещиков и членов их семей.
Нынче армян в Силистре не более 100 человек. Как и по всей Болгарии, молодежь покидает страну в поисках заработка. Там же, на чужбине, обзаводятся семьями и лишь изредка приезжают в Силистру навестить своих родителей, дедушек да бабушек.
Впрочем, находясь в Силистре, сложно сказать, что здесь мало армян. Они активны, судя по вывескам с армянскими фамилиями — «Клиника доктора Саркиса Капустяна», «Адвокатская контора Крикора Крикоряна», «Ювелирная мастерская Тороса Усубяна» и т.д. Особого внимания заслуживают и старинные дома, которые принадлежали армянам. Например, «Дом Хаджи Матеоса», построенный в 1890 году. Матеос был богатым купцом, хлеборобом, владевшим мельницей в Липнице (Румыния), зерновым складом в Констанце и полями в окрестностях Силистры. Как говорят краеведы, Матеос был весьма щедрым человеком. Помогал не только соотечественникам-армянам, но и болгарам, румынам, туркам. Для этого Матеосу достаточно было удостовериться, что помощь нужна порядочному человеку. В Силистре Матеос построил дома, два из которых передал во владение Армянской церкви города, армянскую школу, которую финансировал до конца жизни. Также на его средства были построена гимназия для детей болгарских крестьян и мечеть для турок. Все у Матеоса было — и деньги, и слава, и уважение. Все, кроме наследника.
И вот однажды он с супругой Зарэ решил совершить паломничество в Иерусалим. Вымолить, так сказать, наследника у Гроба Господня. На обратном пути домой Матеос и Зарэ ненадолго задержались в Стамбуле, где усыновили мальчика Арутюна из бедной армянской семьи. После этого путешествия по святым местам Матеоса стали называть «ходжой» (титул персидского происхождения, «почтенный человек, совершивший паломничество»; прим.авт), а мальчик Арутюн так и остался жить у Матеоса с Зарэ, став впоследствии агрономом…
Чем ближе я подходил к Армянской церкви Сурб Аствацацин (Святой Богородицы), тем чаще встречал улицы с армянскими фамилиями. Та же церковь находится на углу улиц «Армянская» и «Кеворка Арабаджияна» — ученого-радиотехника, родившегося в Силистре. Кстати, он же основал в городе и «Армянский дом» — здание, где армяне проводят свои собрания, ярмарки, свадьбы и пр. Имеется даже библиотека и классы для детей и юношества… У церкви меня встретили два старика-армянина и женщина среднего возраста. Провели небольшую экскурсию по храму, саду и бывшей армянской школе, которую построил тот самый Ходжа Матеос. Мои гиды не производили впечатления потомков византийских василевсов.
— Да какие там василевсы, — рассмеялась женщина. — Это было тысячу лет назад. Сейчас едва сводим концы с концами. Живем на те средства, что дети присылают из Европы. Многие уехали. Даже в школе нашей некому учиться.
А те, что есть, учатся в болгарских школах…
Кстати, ветхое, но ухоженное одноэтажное здание школы отделяет от церкви великолепный сад с фонтанчиками, барельефами и традиционным хачкаром. Храм не из простых. Он под эгидой ЮНЕСКО, считается самой старой армянской церковью Болгарии и старейшим армянским наследием Европы. Надпись на камне храма датирована 1620 годом. Дважды реставрировался. А образы из библейских мотивов в подкупольной части талантливо выполнены уже в новое время местными художниками Кареном Маркаряном и Бедигом Бедросяном.
— Храм открыт ежедневно с десяти утра до шести вечера, но служба ведется только раз в месяц, — словно предугадывая мой вопрос, заметила женщина. — Священник приезжает из Русе. Но его всегда можно пригласить, если возникает потребность.
Да, очень жаль, что и в таком аутентичном для армян местечке, как Силистра, община близится к завершению своего присутствия. Да и болгар в городе все меньше. На место тех и других прибывают турки. Их нынче в городе заметно много. Открылись даже классы с изу-чением дисциплин на турецком языке. И такие нововведения нынче не только в Силистре, но и по всей Болгарии.
ПОРТ ВАРНА
В Варну я попал, что называется, «с корабля на бал». Время было позднее. Трое болгарских армян, два Кеворка и Арменаг, пригласили на ужин в портовый ресторан с видом на пришвартованные корабли отведать запеченного черноморского луфаря. На первый взгляд, ничего необычного. Напоминает жареную сельдь с лимонными дольками. Но на вкус это что-то необыкновенно изу-мительное. Учитывая, что рыбу на дух не переношу. Так что будете в Варне — обязательно отведайте луфаря. В Болгарии его называют лефером.
Итак, как вы уже догадались, два Кеворка и Арменаг были моими сопровождающими по Варне. Причем, я им служил некой «эстафетной палочкой». Сначала один Кеворк возил меня по армянским местам Вар-ны, потом, когда ему нужно было отлучиться по делам, передавал меня другому Кеворку, а он — Арменагу. Все трое, кроме родного армянского, отлично владели и русским языком. Что, конечно, значительно облегчило общение.
Честно говоря, я так и не разобрался, сколько армян проживает в Варне. Вроде, цифры не особо большие, но при всем этом встречаются они в городе часто. И храм свой имеют, и культурно-досуговые центры. Все чинно. К тому же сами названия улиц и площадей, носящие имена армян, говорят за себя. Все это еще раз подтверждает, что армяне и в Варне народ не посторонний, всегда служили верой и правдой этой стране. Болгары же возвращают армянам сторицей. Вот, к примеру, вспомнился скандал на противоположном черноморском побережье несколько лет назад в Сочи, когда власти города отказались устанавливать бюст генералу Андранику Озаняну, герою Русско-турецкой войны, удостоенному русских орденов царской армии. Сочинские власти посчитали открытие такого бюста «плевком в турок», с которыми имеют общий бизнес. Зато болгары отделили мух от котлет. Открыли памятник генералу Андранику на одноименной площади в районе Галата Варны. В нескольких метрах отсюда и сам дом, где жил Андраник Озанян. Эту территорию взяла под эгиду местная армянская община. Дом героя армянского и болгарского народов будет отреставрирован и передан мэрии под музей генерала.
Болгары вообще отличаются хорошей памятью, не чураются своей истории, какая бы она ни была. В той же Варне я часто сталкивался с мемориальными местами, напоминавшими прохожим о южном соседе, о том, сколько горя принесла им Турция, или, правильнее было бы сказать, турецкие власти сто и более лет назад. Поэтому и чаяния армянского народа болгарам не чужды. Вот один из свежих примеров: прогуливаясь с Арменагом Мардиросяном по центральной улице Преслав, я обратил внимание на витражи и двери ряда общественных мест — кафе, рестораны, магазины, на которые были беспорядочно налеплены наклейки с арцахской символикой.
— Это же флаги Арцаха, — удивился я.
— Да, — как ни в чем ни бывало ответил Арменаг. — А если бы ты приехал год назад, то увидел больше таких символик в Варне. Все 44 дня войны в Арцахе болгары вывешивали флаги Арцаха на своих балконах в знак поддержки армянского народа. А таких наклеек было налеплено повсюду. На это даже обратила внимание посол Азербайджана в Болгарии Наргиз Гурбанова. Пыталась помешать. Обращалась в мэрию. Но ничего у нее не вышло.
Кстати, здесь уместно было бы заметить, что Гурбанова была не просто послом, но и так называемым негласным «дуайеном» среди азербайджанских послов Европы. Такими полномочиями она удостоилась благодаря подруге — жене президента Азербайджана и, по совместительству, вице-президента этой страны Мехрибан Алиевой. Наргиз Гурбанова курировала своих азербайджанских коллег в этой части света и распределяла подарки для нужных людей. Известна также своей борьбой против памятников Нжде и Озаняну на территории Болгарии. Однако после серии неудач в борьбе с памятниками дипломат-ханум была переведена на дипломатическую службу в Польшу…
На следующий день я решил совершить променад без сопровождения. Хотелось посмотреть на известные достопримечательности города — выйти на знаменитые варненские пляжи «Золотые пески», о которых мечтала каждая советская семья, увидеть Римские бани, монастырь Аладжа и, разумеется, Варненский оперный театр. Кстати, в этом театре служил в молодости Бедрос Киркоров. В те годы семья жила небогато. Пилибос Киркорян, отец Бедроса, был обычным сапожником. Мать, София Киркорян, артисткой армянского городского хора. Здесь же и начинал вокальную деятельность юный Бедрос после окончания музыкального училища. О высшем образовании и мечтать не приходилось. Нужно было работать и помогать семье. Что и делал Бедрос. Днем помогал отцу чинить обувь, а вечера проводил на сцене Варненской Оперы, куда его пригласили на второстепенные роли. В 1961 году в Варне гастролировал советский композитор Арно Бабаджанян. Здесь он обратил внимание на 29-летнего армянина Бедроса Киркорова и пригласил его в СССР. А уже в 1962 году, при содействии мэтра, Киркоров поступил в ГИТИС, где и получил высшее образование. Так и началась карьера семьи Киркоровых за пределами Болгарии. Любопытно, что это в России сына Бедроса Киркорова, Филиппа, считают болгарином. Но в самой Болгарии и Бедрос, и Филипп Киркоровы — армяне. Более того, члены армянской общины Варны. Тому факту, что Филипп Киркоров для россиян болгарин, в самой Варне удивлены не меньше, чем «перцу болгарскому» и шлифовальной машине, именуемой в России «болгаркой». Да простит меня Филипп за такие сравнения! Тут уж, как говорится, назвался груздем — полезай в кузов.
Итак, после насыщенного променада, на обратном пути в отель, мне попался монумент, выполненный в армянском стиле. Я подошел ближе и удивился. Передо мной стоял памятник, на постаменте которого было написано по-болгарски и армянски «Васил Левски».
Я, конечно, знал, что есть такой национальный герой Болгарии, известный как «Апостол свободы», что он является одним из «четырех великих» освободителей страны от Османской империи, к которым причисляют еще Христо Ботева, Георгия Стойкова-Раковского и Любена Каравелова. Но почему памятник из туфа, с армянским крестом и буквами? Вряд ли кто-то из прохожих мог бы разрешить эту головоломку. Но страсть как хотелось знать. «Почему бы не позвонить Арменагу? Он наверняка знает ответ». Так и сделал. Оказалось, все просто: нет, Васил Левски не имел армянских корней, но вживался в образ армянина для своей разведдеятельности в Стамбуле. Во вражеском стане Васила Левского знали под именем «Ованес». Его армянский был безупречным. Иначе говоря, Васил Левски для болгар был этаким «Геворком Вартаняном», советским разведчиком, которого в Иране знали как перса под именем «Амир». Оттого местным армянам было за честь воздвигнуть памятник болгарскому герою на собственные средства…
Как я говорил выше, чтобы подробно описать прошлое и настоящее армян Болгарии, необходимо было бы мне заглянуть в каждый город этой чудесной страны. В особенности — в столицу «армянской Болгарии» Пловдив. Но я не могу позволить себе такой роскоши по многим причинам, а значит, поставлю «запятую» для Болгарии, чтобы снова вернуться сюда и в наиболее пестрых тонах представить всю палитру армянских красок прошлого и настоящего этой небольшой балканской страны.
Вадим АРУТЮНОВ