С 2014 года у пацифистского движения Армении появился свой лозунг — «make dolma not war» (делай долму — не войну), бывший переделом американского лозунга времен Вьетнамской войны «make love not war». В расширенной версии лозунг подхватили армянские и некоторые азербайджанские пацифисты в стиле «Armenian and azeris, make dolma, not war». Есть ли зерна смысла в пацифистском движении или же это очередное неудачное заимствование западных тенденций?
Вообще стоит сказать, что сам лозунг, судя по всему, не был творением пацифистов и схожих с ними идеологических движений. Если верить пользователю ЖЖ «arayik1», то в том же 2014 году тот приписал фразу «make dolma not war» как безобидный и аполитичный мем к своему посту с выложенной толмой и с банальным приглашением отведать ее. Однако уже позже этот простой мем политизировался в сети, превратившись в лозунг пацифизма, позже перекочевавший и к некоторым азербайджанцам.
Данный лозунг появлялся как тогда на шествиях, так и во время Апрельской войны 2016 года, так и позже что среди армян Армении, что в диаспоре. При этом обращается он к обеим сторонам с призывом о прекращении войны и налаживании отношений между народами.
Само использование лозунга в политизированном виде уже является ошибочным, так как работает он действительно лишь как игра слов («make love» на английском это эвфемизм, означающий занятие сексом, точный перевод —
занимайтесь любовью, а не войной). Оригинальная фраза «make love not war» касалась Вьетнамской войны, конфликта, в котором именно США вторглись на территорию Вьетнама, обещая, словами президента Линдона Джонсона, вбомбить страну «в каменный век». И обращалась эта фраза именно к правительству США, призывая прекратить, в том числе, бессмысленные американские жертвы на фронте.
Переводить эту фразу на «армянские рельсы», а то и проводить параллели может только остолоп. Для Армении война носит национально-освободительный контекст, и на данный момент именно Азербайджан угрожает армянам не только Арцаха, но и самой Республики Армения. Здесь либо надо молчать, либо также указывать на ту страну, которая конкретно ведет агрессию, как это было с лозунгом 60-х годов.
Приравнивание двух стран в этом плане не даст перспектив движению ни там, ни там. Ни армяне, ни азербайджанцы с таким тезисом по отношению к себе не согласятся. Впрочем, ныне именно на Армению активно давят в плане миролюбия и согласия, так что подобное становится способом давления агрессора. Пацифизм превращается в хорошее оружие, которым можно принуждать жертву к уступкам.
Этим и объясняется импотенция пацифистского движения в Армении. Никто не будет откровенно спорить, что достижение ненасилия является вполне очевидной мечтой знатной части человечества, однако достижение борьбы с абсолютным насилием (насилие как зло в любой форме) очевидная утопия, в политике превращающаяся, как мы уже сказали, в средство. Почему никто не проводит аналогичные практики в Азербайджане? Ведь вы легко увидите в сети, что именно армяне носятся с этими лозунгами в разы чаще соседей (если там вообще кто-то носится кроме уникальных случаев), они и стали их авторами.
Мало того, в сети лозунгу дали лишнюю трактовку, дескать, толма тут потому, что это общее армяно-азербайджанское блюдо, мол, доказательство дружбы народов. Во-первых, это манипуляция, так как национальные кухни во всем мире делят общие блюда друг с другом. Во-вторых, сама тема прекрасно политизирована, учитывая тот факт, что именно Азербайджан начал кампанию (в том числе в ЮНЕСКО) касаемо признания толмы как азербайджанского блюда. Вот уж доказательство единства народов! Мало того, в случае русско-украинского конфликта внезапно наступает тишина, когда речь заходит, допустим, о борще, который тут же превратили в украинское блюдо. Почему бы не делать борщ вместо войны? Ах да, тут же сразу известно миру, кто агрессор. Где-то пацифизм молчит, а где-то цветет как на дрожжах.
Пацифисты Армении рассчитывают получить доверие от нации путем растворения проблемы в общих и абстрактных лозунгах. Их же коллегам также свойственно любую проблему видеть в национализме, мол, войны начинаются из-за националистических элит и пропаганды. Во-первых, в Армении элиты всегда были либерал-консервативными, лишь перемежаясь в центристском поле время от времени. Во-вторых, о какой такой пропаганде национализма может быть речь в стране, где власть половину времени открыто, а остальную скрыто соглашалась передать 7 районов, а теперь собирает сопли на тему Шуши и Гадрута? Если бы в армянской среде были бы зерна национализма, то уже давно бы шли тектонические изменения во внутренней политике и не в пользу Азербайджана. И, в конце концов, войны начинают все идеологические течения, а легкая груша для битья — в виде национализма.
Мы уж молчим, что сам пацифизм разного толка может оправдывать войну касаемо относительного насилия (в зависимости от форм, причины и методов). Тот же Лев Толстой, будучи идеологом одного из главных пацифистских векторов, оправдывал войну с Наполеоном тем, что тот вероломно вторгся в Россию и это вопрос защиты семьи.
То есть вся суть армянского пацифизма сводится к тому, что армяне должны примиряться, а вот как Азербайджан — посмотрим. Мы как бы и им лозунги кидаем, но нам плевать, мы просто отрабатываем на примитивном уровне свою абстрактную и оторванную от реальной политики идею — это и есть суть нынешнего пацифизма.
На тему пацифизма в Армении уже было два ответа. Первый имел место в V веке. Христианство не говорит открыто о ненасилии, но стремится к его достижению, и многие ошибочно полагают, что пацифизм и есть основа христианства. Однако в армянском христианстве было открыто артикулировано, что фактор насилия зависит от цели. Если это защита собственной веры — то война и смерть в этой войне справедлива (осознанная и неосознанная смерти). В конце концов, в Ветхом Завете, не отмененном Христом, войны против народов Ханаана велись без ремарок.
Во-вторых, у армян уже был опыт мирных протестов, дважды. Сначала в конце XIX века, с требованием реализовать Майские реформы по улучшению жизни народов Османской империи, которых Абдул-Гамид II старательно избегал. Закончилось это гамидийскими резнями 1894-1896 гг. Второй раз такое было в Карабахском Движении 1988 года. Закончилось погромами и войной. Эти сюжеты уже должны были сигнализировать, что это игра в одни ворота, где лишь армяне «отдуваются» за свои мирные решения.
Таким образом, нынешний пацифизм в Армении представляет из себя абсолютную бездарность. Во-первых, он абстрактен и игнорирует реальность. Во-вторых, он не понимает ощутимую разницу между политикой двух государств-участников конфликта. В-третьих, он становится политическим инструментом противника, который лишь пользуется армянскими слабостями в этом вопросе. И самое главное, что этот пацифизм не является серьезной идеей, не имеет понимания о разнице насилия, причинах и методах и даже не пытается понять армянскую реальность, несмотря на то, что армянская история была полна такой частотой насилия, что можно было бы и мозгами активнее шевелить, а не воровать западный пацифизм, который по факту касается бывших колониальных империй, и перетягивать его на почву Армении. Он просто есть как банальный и скучный активизм, не приносящий пользу ни армянам, ни пацифистской мысли вообще.
Артур АКОПЯН