В фондах Ростовского областного музея изобразительных искусств, наряду с его живописными произведениями, хранится папка с ранее нигде не опубликованными графическими работами замечательного донского художника Сергея Карповича Гампарцумова (1879–1933 гг.).
Собрание РОМИИ, насчитывающее около семи тысяч единиц хранения произведений изобразительного искусства России, Западной Европы и стран Востока, – одно из крупнейших на юге Российской Федерации. За 75 лет своего существования эта коллекция не только постоянно пополнялась и продолжает расти, но и часто, время от времени, в результате кропотливой научно-исследовательской работы музейных сотрудников разных времен и поколений открывает и обнаруживает все новые факты и удивительные истории, связанные с жизнью художников и судьбой их произведений, что находятся в этом храме искусства.
Графические работы С.К. Гампарцумова – семь выполненных в карандаше рисунков периода с 1924 по 1933-й, год ухода художника из жизни, – очевидно, не были рассчитаны автором на какое-либо их экспонирование и представляют, как нам кажется, искреннюю и глубокую исповедь художника и человека, знающего состояние своего здоровья и подводящего нелегкий жизненный итог. Эти листки напоминают сокровенно личного характера дневники – только не в словах, а в до болезненности чувствительных штрихах и линиях, раскрывающих душевное состояние их автора. Вот пейзаж «Буря»: заваленный валунами берег реки с тремя воронами на переднем плане, согнувшимися под напором сильного ветра тонкими деревцами; темная вода; в небе низко нависшие тяжелые кучевые облака с мятущимися птицами. От пейзажа веет унылостью и тревожным чувством какой-то безысходности. На листе рукой автора написано: «Набросок сделан 7 мая 1924 года во время лечения в клинике профессора Завадского (палата №6)» – и стоит подпись художника. И, конечно же, особое внимание обращает на себя созданный в карандашной манере в 1929 году «Автопортрет» художника. Дело в том, что в РОМИИ среди работ Сергея Карповича есть автопортрет его кисти, выполненный в технике масляной живописи в том же 1929 году, что и рисунок, о котором идет речь. Портрет из музейного собрания был написан 27 января, а графический выполнен 30 июля, то есть буквально 5 месяцев спустя. И какова же разница в образном состоянии? С живописного холста на нас смотрит человек с высоко поднятой головой и осознанным чувством собственного достоинства, и поэтому его взгляд смел и открыт. Но при этом нельзя не заметить, как напряжен взгляд его уставших глаз. И эта человеческая усталость еще более усугублена в графическом портрете, где художник острижен наголо, с заметно осунувшимся лицом. Под рисунком стоит подпись автора и дата – 30 июля 1929 года. Но взгляд внимательный и сосредоточенный, и все же как бы остановившийся во времени. Можно предположить, что автопортрет был создан в нелегкие минуты, а может, и дни его жизни. Это улавливается в том, как художник смотрит на зрителя, а скорее всего на себя в зеркало, в котором угадывается нечто тревожно-драматичное, во всяком случае, жизненного оптимизма в нем нет. Такое ощущение, что художник подводит какую-то черту в своей судьбе. Штрих в рисунке несколько вялый, хотя объемы человеческого лица обозначены рельефно, точно, рукой хорошо знавшего свою профессию мастера, но только несколько замедленно.
Творческая да и жизненная дорога Гампарцумова не была легкой. Не сразу и не просто удалось ему осуществить свою мечту – получить художественное образование. Еще в дореволюционное время будущему художнику приходилось скрываться от преследования по политическим мотивам, и он сполна испытал на себе, что такое материальная нужда и изнуряющая болезнь…
Еще один карандашный рисунок представляет нам, быстро и точно, в штриховых нажимах и в безошибочно контрастных сопоставлениях темной и светлой растушевки, женский потрет, выполненный 25 марта 1927 года. В энергичном наклоне головы женщины средних лет, облик которой не лишен привлекательности, улавливаются черты одухотворенности человека мягкого в своем характере и внимательного, в данный момент сосредоточенного на чтении или чем-то заинтересовавшегося. Штрихи карандаша разной плотности и протяженности, уверенно моделирующие объемы головы, черты лица, свободно ниспадающие волосы короткой прически, безусловно, свидетельствуют о высоком профессионализме автора, судя по стилю графической техники и умению точно обозначить образ при кратковременной встрече.
На других рисунках Сергея Карповича изображен интерьер комнаты и два обычных, очевидно, окраинных двора с деревянными постройками, а также фрагмент многоглавого собора. В подписях к ним трижды упоминается город Ейск и дача с монограммой «ВД». Все эти рисунки датированы июлем и августом 1933 года. Хотя справочниками уход из жизни художника обозначен 31 мая 1933 года.
Несмотря на большую занятость по линии педагогической деятельности, С.К. Гампарумов постоянно работал творчески, писал жанровые композиции, пейзажи, регулярно выезжал за город на этюды. Долгое время он посвятил замыслу, пожалуй, одного из самых значительных своих произведений – картине «Песня любви», в которой сказался интерес художника к истории. Из других его работ, которые помнили его современники – коллеги-художники, можно назвать «Портрет виолончелиста Г.С. Готьяна» (племянника художника), пейзажи «Монастырская стена на бугре с тающим снегом», «Весенний мотив», композицию «Боярин с витязем».
Его учениками были архитектор А.П. Зимин, народный художник СССР, известнейший советский карикатурист И.М. Семенов, ростовский скульптор Н.В. Аведиков, санкт-петербургский киноплакатист Виктор Баград и еще многие другие состоявшиеся впоследствии художники, которым он отдал свое умение, свое душевное тепло, свою человечность.
Валерий РЯЗАНОВ