nnao
Нахичеванская-на-Дону армянская община

В Ростовском областном музее изобразительных искусств на улице Чехова, 60, открылась персональная выставка произведений почетного архитектора Российской Федерации Рубена Иоганесовича Мурадьяна.

Достаточно трудно обозреть все горизонты тем, которых коснулись вдохновение, кисть, перо, карандаш и другие, более изощренные, материалы и технические средства изображения в руках этого человека, по профессии – зодчего, а от природы и Бога – творца. Ибо его смысл в жизни возводить, строить, писать, рисовать, сочинять музыку, чтобы в мире как можно чаще торжествовали гармония и духовность, а на лицах людей отражались светлые блики от солнечных лучей. Но в произведениях художника затрагиваются и драматические вехи в памяти человечества, что также нашло свое отражение во многих размышлениях автора о добре и зле, не покидающих мирских людей как в прошлом, так в нашем настоящем времени.

Вот «Автопортрет» художника, где он в шлеме средневекового рыцаря с пристально вопрошающим взглядом, как бы примеряющий на себя канувшую в небытие некогда значительную в мире эпоху. В «Сказочном сне» на лестнице, невесть куда ведущей, сумбурное столкновение деформированных человеческих фигур, словно сметенных в какое-то мгновение неведомой силой, вызывающей нарастающую тревогу. «Роковой всадник», словно продолжая развивать драматическую тональность рассказа предыдущего сюжета, на вздыбленном коне царит в темной бездне пространства. Но вот плавно сверху вниз льется мелодия светлых и прозрачных тонов в листе «Музыканты», в которой наслаждаются радостным мигом играющие и танцующие. Нескончаемый поток человеческих эмоций и не имеющих границ страстей буквально низвергается на зрителя в «Цыганке». А в «Людвиге» невольно угадывается образ мыслящего человека вселенского масштаба; хотя охарактеризован он лаконичными средствами графического искусства, но мы узнаем: да, это Бетховен. В «Загадочной, незнакомке» мы видим человека в реальном восприятии, но в то же время в образе присутствуют черты ассоциативного представления о модели, как поэтические отголоски где-то когда-то увиденных, запомнившихся героев или персонажей поэм и романов.

Когда смотришь множественное чередование графических впечатлений Рубена Мурадьяна, то невольно удивляешься, как строгий возрожденческий дух образного многоголосия плавно переплетается у художника с классической линией 19-го столетия, которой не противопоставляется, а смыкается с нею акварельное пятно или вольное стилевое движение современной монотипии. И все это объединяет искреннее желание, переходящее в жажду познания, в стремление прикоснуться ко многим животворным источникам культуры разных эпох, дабы насладиться ароматом их времени. Охватить необъятное трудно, но уловить его, пусть даже отдельные поэтические строфы и звуки мелодий, если есть отпущенные природой вкус и слух, а в этом Рубену Иоганесовичу отказать нельзя, – это уже с интересом воспринимается не только самим творцом, но и теми, кто его окружает, кто с надеждой приходит на его вернисажи, чтобы убедиться, что духовность в нашем обществе еще представляет ценность.
Валерий Рязанов,
искусствовед

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *