В 1890 году была открыта школа при монастыре Сурб Хач. Первыми воспитанниками были 32 мальчика, осиротевшие в Русско-турецкую войну. Их родители погибли при штурме Измаила. Усилиями Иосифа Аргутинского дети были привезены на Дон, в монастырь Сурб Хач, где они жили и учились. Во второй половине 19 века школа принимала на обучение талантливых детей неимущих армян. Среди учащихся школы был и Александр Федорович Мясников, будущий видный деятель партии и советского государства. После трагической гибели Мясникова в 1925 году поселок Сурб Хач стал носить его имя – Мясникаван. Обратите внимание на правильное правописание. В нашем городе название поселка, к сожалению, пишут с двумя ошибками: Мясниковань. Армянский сельский район в 1926 году отделился от Аксайского и стал называться Мясниковский.
«…Мы вошли в просторный двор храма и остановили повозку напротив северных дверей церкви. В церкви людей не было, служба кончилась. Свечи на подсвечниках еще горели перед иконами. Один очень худой мальчик, приблизительно десяти-одиннадцати лет, в церковной рубахе, старательно суетился: тушил свечи, собирал остатки и бросал в корзину. У него в руке был большой ключ.
Дядя Мадос (отец моего товарища, который привез нас в Сурб Хач) зашел в церковь, хотел зажечь свечу. Тот же мальчик продавал свечи. Он дал свечу и предупредил, что сам он пойдет на обед и дядя Мадос может зажечь свечу после обеда, а пока может поставить перед любой иконой. Так и сделали. Маленький продавец свечей добавил, что сам зажжет ее. Обращаясь к нам, он спросил:
– Эй вы, зачем приехали, из какого села?
Мы ответили, что приехали поступать в училище, а сами из села Крым.
– Да, знаем, – сразу добавил он, – святой отец сказал нам, что приедете…
…Затем худой мальчик снял с себя церковную рубаху, большим ключом запер церковную дверь, сказал, что идет обедать, и нас пригласил. Мы отказались.
Через некоторое время из училища вышел старший учитель Дзарук Чубарян, хорошо нам известный и очень уважаемый односельчанин, который год назад был заведующим школой в Крыму. Он принял нас, новоприбывших, наши узелки передал завхозу, а нас повел в столовую. Это была просторная комната с большими окнами. В середине в два ряда стояли столы, вокруг которых сидели ученики. На южном конце ученических столов стоял стол для учителей, за которым они принимали пищу. Встретивший нас худощавый мальчик сидел на конце ученических столов, рядом со столом учителей. Он смело говорил и шутил с учителями. Нам дали еду из риса, затем отварные макароны с маслом и сыром. Это для нас, крестьян, было новостью. В числе учащихся мы увидели нашего односельчанина Грикора Чубаряна, который очень нас обрадовал. После обеда мы вышли во двор храма, я сразу подошел к Грикору и спросил про маленького, худого мальчика. Грикор сказал, что это Александр Мясникян. Учащиеся шутя его называли старшим воспитанником, за что он очень сердился.
Ученики подходили к нам, расспрашивали, знакомились. К нам подошел один юноша, уже с усами, с приятным лицом; зная, откуда мы, он сообщил, что он крестьянин из Чалтыря, что при поступлении в школу был маленький, а теперь вырос. Он начал нам советовать, чтобы были дисциплинированными, хорошо учились, и тогда все будет удачно. Юноша своей теплотой сразу завоевал наши сердца. Это был ученик последнего класса Саркис Тирацуян, близкий друг Александра, сидели они за одной партой. Оба выполняли обязанности дьячка и старшего. У них не было большого голоса, но пели очень приятно. Тирацуян считался руководителем ученической группы пения. Саркис и Александр стали знакомить нас и окружающих учащихся с захоронениями под стенами церкви. На нас сильное впечатление произвело надгробие Арутюна Аламдаряна с текстом: история его жизни, деятельности и гибели. Впечатляла могила Микаэла Налбандяна, его жизнь и трагический конец, о чем рассказал Саркис Тирацуян, а Александр прочитал стихотворение «Свобода». На могиле был бюст, который поставила его сестра. Рядом была могила Рафаэла Патканяна: без памятника, но привлекали внимание посаженные на ней цветы.
Мы слушали, зачарованные рассказом Тирацуяна, когда по аллее, ведущей в парк, к нам подошли Муше-вартапет и старший учитель Дзарук Чубарян. Движением пальца священник позвал меня и Александра к себе. Побежали, пошли.
– Приехал, посмотрел училище? Нравится? – спросил меня.
– Да, – отвечал я.
– Александр, знаешь этого новичка-ученика? – обратился вартапет к Мясникяну.
– Да, знаю, из села Крым, – ответил Александр.
– Он, как ты, сирота, не знаком с нашими порядками. Я его поручаю тебе, чтобы ознакомить с условиями училища, особенно с жизнью воспитанников интерната. Завтра начинается учеба. Помоги ему получить книги, тетради и другие принадлежности, научи его заниматься чтением. С завтрашнего дня начинай учить петь шараканы, произносить плачи. Я хочу, чтобы вы подружились, стали товарищами, даже братьями.
Александр постоянно повторял: «Да, святой отец».
С этого дня я стал его учеником».
Х. Поркшеян