При простом взгляде на памятники архитектуры, возведенные пришедшими тюрками-сельджуками, у самого простого армянского зрителя появляется чувство дежавю. Где-то он это уже видел, причем образы слишком знакомы ему.
Не стоит объяснять, что своего архитектурного стиля кочевые тюрки иметь просто не могли. Соответственно, при переходе на оседлый образ жизни они впитывали местные архитектурные традиции и применяли их. И, конечно же, первыми их архитекторами были армяне: зодчий Калоян, зодчий Тагавур, зодчий Галуст. Ими были возведены множество медресе в ключевых центрах Сельджукской Империи. Но те творения представляли собой определенный сплав армянской архитектуры с иранскими элементами. Сельджуки впитывали традиции всех народов, через которые они проходили. Однако мавзолеи и усыпальницы представляют собой абсолютное повторение армянского наследия. Это огромные барабаны с конусом, которые имитируют верхушку армянских храмов. Создается ощущение, что армянская церковь вкопана в землю и виден только ее верх. Подобные копирования иногда доходили до фактических повторений. Например, мавзолей Баяндар в Ахлате и Каравансарай Султан-Хан являют собой полные копии Нораванка и Егвардской усыпальницы.
Все эти архитектурные традиции позже легли в основу и османской архитектуры. И опять же, армяне способствовали ее становлению. Теперь это была семья Бальянов, Синан и еще немало других армянских зодчих. Османы уже приноровились, перестали полностью копировать армянский стиль и отказались от мавзолеев подобного типа. Однако следы армянской, а также персидской и греческой архитектуры продолжают быть очевидными.
Артур АКОПЯН,
ИАПС Антитопор