По каким-то сложившимся обстоятельствам имя Худовердова Николая Георгиевича (1907 – 1964 гг.) в числе донских архитекторов, работавших в Ростове-на-Дону и других регионах России в 30-е – 60-е годы двадцатого века, помнят немногие. Возможно в силу того, что среди проектируемых и осуществленных им многочисленных архитектурных объектов не было зданий и ансамблей, в обязательном порядке включенных в туристические экскурсионные маршруты или для показа высоким гостям. И, тем не менее, Худовердов был высокопрофессиональным архитектором-практиком и разве его творческий труд, заложенный в проектах, посвященных повседневной, насущной жизни человека, его труду, учебе, отдыху в городах и различных населенных пунктах не заслуживает нашего внимания и памяти? Один только их перечень едва умещается на 5 листах. Среди них, например, проект заводуправления паравозостроительного завода им. В.И. Ленина в Ростове-на-Дону, участие в проектировании здания ростовского цирка, комплекс зданий санатория треста паравозостроительных заводов в городе Сочи. А далее в этом списке можно найти комплекс жилых домов, в том числе, и на Большой Садовой с магазином «Карпаты», студенческие общежития, клубы, кинотеатр и особенно много школ (9 проектов)… Не менее впечатляет и география мест, где работал архитектор Худовердов: Ленинград, Минск, Ростов-на-Дону, Краснодар, Ульяновск, Сочи, Адлер, Геленджик, Новочеркасск, Шахты, Азов, Луганск, поселок Несветай. Безусловно, этот огромный объем был подготовлен в результате вдумчивой учебы и постоянной творческой практики.
Родившись в Ростове-на-Дону в семье торговца (как пишет сам Н.Г. Худовердов), в 1925 году после окончания средней школы он поступает в Ленинградский высший художественно-технический институт на архитектурный факультет, учебу в котором завершает в 1930-м, получив профессию архитектора-художника. Начало творческой деятельности Николая Георгиевича совпадает с годами его работы в мастерской выдающегося советского архитектора академика В.А. Щуко, одного из авторов проекта Ростовского-на-Дону Драматического театра имени М. Горького – шедевра отечественной архитектуры 30-х годов. В этот же период Худовердов принимал участие в различных архитектурных конкурсах, удостаивался премий. Возвратившись в Ростов в 1934 году, он начинает совмещать практическую работу архитектора с педагогической деятельностью. В годы, когда еще не закончилась Великая Отечественная война (с 1943-го), Николай Георгиевич в качестве начальника учебной части занимается вопросами организации Ростовского инженерно-строительного института, созданием его лабораторий, кабинетов, а с 1945 года исполняет обязанности заведующего кафедрой графики, работая постоянно также над проектами по восстановлению разрушенного Ростова. Но вот здесь хотелось бы несколько перевести рассказ о Худовердове в плоскость темы, пожалуй, неотделимой от профессии зодчего – в сферу искусства несомненно талантливого художника-графика. Не все и не часто архитекторы, уже имеющие имя и основательный творческий багаж, скажем так, отваживаются показать свои возможности в другом виде изобразительного искусства. В связи с этим надо сказать слова благодарности сыну Н.Г. Худовердова Георгию Николаевичу Морозову и его супруге Лидии Григорьевне за то, что они бережно сохранили графические работы отца, отмеченные профессиональным мастерством владения этим материалом. Причем дошедшие до нашего времени графические листы были созданы в 1925 – 1930-м годах, когда их автор учился еще в Ленинградском институте. Это, прежде всего, оригинально решенные в черно-белой манере экслибрисы (бумага, тушь), под одним из которых стояла подпись: «Николай Худа-вердьян». Эти экслибрисы (книжные знаки) выполнены в лаконичном, в меру условном стиле, в одном случае с виртуозно закомпонованным в черном прямоугольнике женским профилем, обрамленным широко распущенной копной черных волос. В другой композиции мужчина-титан поднимает тяжелый занавес, обнажая грозди кристаллов, очевидно, символизируя некий важный этап в эволюции человека? Это лишь предположение. К этим двум работам по времени примыкает линеарное изображение какого-то неведомого райского уголка, где под плакуче ниспадающими кронами деревьев возлежит обнаженная женская фигура. Следует отметить, что все три графических произведения несут на себе печать еще не угасших традиций русской книжной графики эпохи мирискуссничества. Достаточно выразителен по своему психологическому рисунку «Портрет Раисы Морозовой», выполненный Николаем Худовердовым в 1937 году в манере карандашного рисунка в короткий промежуток времени позирования модели. Интересны тонкой наблюдательностью его дружеские шаржи, посвященные своим коллегам, как, например, скульптору Сергею Королькову, архитектору Льву Эбергу. Мы упомянули лишь несколько графических работ, но они дают повод говорить о разносторонних гранях дарования оставшегося в тени истории донского архитектора и художника Николая Георгиевича Худовердова, а ведь это лишь один мазок в палитре, которой пишется всеобщая отечественная культура, но он так же нам интересен и дорог.
Валерий Рязанов
искусствовед,
Заслуженный работник культуры РФ
