3 сентября, после встречи президентов России и Армении Владимира Путина и Сержа Саргсяна в загородной резиденции российского руководителя в Ново-Огарево стало известно, что Армения, во-первых, приняла решение присоединиться к таможенному союзу РФ, Белоруссии и Казахстана, а во-вторых, изъявила стремление участвовать в формировании Евразийского экономического союза. Тем самым Серж Саргсян поставил мат своим многочисленным критикам, безосновательно утверждающим, что Армения приняла бесповоротное решение в пользу интеграции с ЕС в ущерб интересам России, сдает Карабах и вообще рубит сук, на котором сидит.
Буквально день-два назад подавляющее большинство российских и армянских экспертов и наблюдателей – кто с сожалением, а некоторые и с удовлетворением – убеждали себя и общественность в обратном. Говорилось, что официальный Ереван будет развивать вектор интеграции с ЕС и, готовясь парафировать в ноябре в Вильнюсе Ассоциативное соглашение с ЕС и соглашение о Зоне свободной и всеобъемлющей торговли, отклонит все предложения Москвы относительно ТС и Евразийского союза. Поэтому достигнутые президентами Путиным и Саргсяном договоренности выглядят сенсационными. Но это лишь на первый взгляд. На деле в них проявились глубокие закономерности, определяющие как взаимоотношения и перспективы развития двух стран-союзниц, так и обстоятельства, связанные с положением в Закавказье и – шире – на Ближнем Востоке.
Москва и Ереван продемонстрировали, что существующий между ними прочный военно-политический союз не может быть полноценным без сильной и постоянно развивающейся экономической компоненты. В противном случае могут пострадать как взаимные оборонные интересы, так и наработанный потенциал торгово-экономического взаимодействия. Если вдуматься, все это – элементарная азбука функционирования любых межгосударственных союзов и альянсов. Поэтому изначально было не совсем ясно, каким образом должна происходить интеграция с Европой в области экономики, торговли и в гуманитарной сфере, чтобы это не отразилось на двустороннем российско-армянском Договоре о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи и взаимоотношениях двух стран в рамках Организации договора о коллективной безопасности. Позиция армянского президента, высказанная в свое время представителям ЕС: «если вы будете ставить нас перед выбором между Европой и Россией, то ясно, какой выбор мы сделаем», – была выдержана до конца и вылилась в конкретное политическое решение.
Решение принято, и кроме как мудрым и дальновидным его не назовешь. Анализировать происшедшее можно (и нужно!) весьма подробно, пока же остановимся на узловых пунктах договоренностей двух президентов.
Российские инвестиции в армянскую экономику ощутимо возрастут. Это, в отличие от достаточно неопределенных европейских обещаний, конкретные и очень важные для обеих сторон проекты. В частности, по словам Владимира Путина, РЖД, в концессионном владении которой находятся армянские железные дороги (ЗАО «Южно-Кавказская железная дорога»), вложит в развитие армянской железнодорожной сети до 15 млрд рублей. Должно быть совершенно понятно, что сумма без малого полмиллиарда долларов чисто технически не может быть употреблена лишь на совершенствование действующей 300-километровой железнодорожной сети Армении. Скорее всего, речь идет о начале финансирования исключительно важной как с экономической, так и с геостратегической точки зрения магистрали Иран – Армения. Этот проект, напомним, призван связать через Армению порты на побережье Персидского залива с черноморскими гаванями. Одновременно стало известно, что Евразийский банк развития рассматривает возможность вложить $100 млн в начавшееся строительство автомагистрали Север – Юг. Она также – через Армению – свяжет Иран и иные страны Среднего Востока с Закавказьем и СНГ. Кроме того, «Росатом» вновь продлит на 10 лет эксплуатацию Армянской АЭС, а это означает, что в среднесрочной перспективе, как бы ни развивались события в регионе, энергетической безопасности Армении уже ничто кардинально не угрожает. Говорится и о том, что Роснефть возьмется за реконструкцию и возрождение бывшего флагмана советской нефтехимии – ереванского завода «Наирит», ныне бездействующего.
Очевидно, что этим достигнутые договоренности не исчерпываются. В частности, подтвердив приверженность решению карабахского конфликта «исключительно мирными средствами в формате работы с сопредседателями Минской группы ОБСЕ на основе составляющих единое целое принципов неприменения силы или угрозы применения силы, территориальной целостности государств, равноправия и права народов на самоопределение», стороны никак не стали объяснять, каким образом карабахская проблематика коррелирует со вступлением Армении в ТС. Позволим себе предположить, что, как минимум, Россия поведет дело к фактическому признанию самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республики, которая изначально является частью таможенной территории Армении, поскольку никакое иное решение на практике невозможно. Более того, Москва непременно будет стремиться к тому, чтобы подобное положение вещей было де-факто принято и иными «заинтересованными» игроками, в том числе – Азербайджаном. Учитывая намерения «Роснефти» начать прокачку российской нефти на Запад через территорию Азербайджана (такие договоренности, напомним, были достигнуты в ходе недавнего визита Владимира Путина на Апшерон), легко предположить, что эта нефть может частично поступать на восстановленный ереванский «Наирит». Ведь в советские времена этот завод функционировал именно на основе поставок нефти с бакинских промыслов, а вырабатываемый здесь искусственный каучук, помимо многого прочего, способствовал развитию той же азербайджанской нефтяной промышленности. Думается, что реанимация подобных схем (которые могут быть очень разнообразными) возможна, учитывая их очевидную выгоду для участников.
Также не исключено, что в свете постепенного превращения Армении с помощью российских инвестиций в важный пункт регионального транзита по линии Север – Юг Москва приложит усилия к тому, чтобы задействовать и направление Восток – Запад, для чего необходимо деблокировать закрытую вот уже 20 лет армяно-турецкую границу. Конечно, и Баку, и Анкара требуют, чтобы этому предшествовали подвижки в решении карабахского вопроса, но кто сказал, что эти подвижки не могут происходить после начала процесса восстановления торгово-экономических взаимосвязей в регионе, что как раз и может способствовать принятию взаимоприемлемых политических решений. Тем более что Москва по очевидным причинам вряд ли пожелает поставить все свои (как уже ясно – весьма масштабные) региональные планы в зависимость от одного лишь транзита по территории Грузии. И в этом контексте вопрос возобновления работы Абхазской железной дороги, напрямую связывающей Россию и Армению в обход азербайджанской территории, также может через некоторое время вновь актуализироваться. Ведь чем больше не зависящих друг от друга действующих инфраструктур – тем выгоднее России, намеренной ощутимо укрепить свои позиции в Закавказье перед лицом ближневосточной катастрофы.
Помимо всего этого рассматривается вопрос о создании русскоязычной гимназии и филиала МГУ в Ереване. То есть культурное и гуманитарное сотрудничество также получит мощный импульс, что, безусловно, на пользу блокированной Армении, для которой Россия, Таможенный и Евразийский союзы становятся, без преувеличения, широким окном в мир. И еще одно обстоятельство, мимо которого нельзя пройти. Напомним, что относительно недавно Владимир Путин сообщил, что с 2015 года для граждан стран – не членов ТС Россия введет визовый режим. Излишне говорить, как это может осложнить жизнь многих десятков (если не сотен) тысяч армян, зарабатывающих на хлеб насущный в РФ. Кроме того, таможенный режим неизбежно станет большой препоной для потенциальных армянских гастарбайтеров, а сама Армения вряд ли сумеет обеспечить работой стольких людей. По крайней мере – не в ближайшем будущем. Что, безусловно, сильно обострит социально-политическую обстановку в стране, и армянская власть, принимая свое решение, данное обстоятельство не могла не учитывать. Ведь уж в этом-то вопросе надеяться на Европу точно не приходится.
В свете этого никак нельзя согласиться с утверждением одного из ереванских изданий, по мнению которого Россия получит от Армении все, а Европа – лишь «институциональные реформы». Как видим, если и не все, то достаточно многое получает, в первую очередь, Армения. А приведенное замечание связано с тем, что в своем выступлении после встречи с российским коллегой Серж Саргсян, в частности, заявил, что «решение (о вступлении в ТС – Г.Б.) – не отказ от нашего диалога с европейскими структурами. Армения при поддержке европейских партнеров провела ряд серьезных институциональных реформ. И Армения сегодняшняя, в этом смысле, гораздо более продуктивное и конкурентоспособное государство, чем годы назад. Мы намерены и в будущем продолжить эти реформы». Не исключено, что эти слова – не просто дань дипломатическим приличиям. Эксперты ИА REGNUM ранее неоднократно высказывали предположение, что Ереван в той или иной форме может попытаться совместить сотрудничество с ТС и Евросоюзом. Учитывая, что в Армении функционируют более тысячи российских фирм, а всеми существенными инфраструктурами республики (связь, энергетика, железнодорожный транспорт и пр.) владеет Россия, бизнес-структуры РФ могли бы попытаться активизироваться на рынках ЕС с помощью «армянского коридора». И в этом контексте – после того как Армения недвусмысленно заявила о приоритетах своей внешней политики – Москва, не исключено, лишь приветствовала бы дальнейшее экономическое сближение Еревана с Европой. Естественно, этого бы очень хотела и армянская сторона. Поэтому теперь парафирование в Вильнюсе армяно-европейских документов об ассоциации целиком зависит от позиции, которую займет ЕС в связи со вступлением Армении в Таможенный союз.