В советскую эпоху говорили: «Курица не птица, Болгария — не заграница». Эпоха ленинизма канула. Сегодня курица стала птицей, судя по ценам, а Болгария — самой настоящей заграницей. Туда я и отправился из очередной страны, чтобы проехать всю Болгарию с востока на запад, а по пути следования познакомиться со своими армянскими соотечественниками.
В Болгарию я заехал через наземный КПП Гюешево, что в горном массиве Осогово. Виды потрясающие. Горы и леса завалены октябрьским снегом. Я был благодарен никчемной авиакомпании Air Serbia, давно утратившей репутацию за частые отмены и переносы рейсов, из-за чего мне пришлось добираться до Софии наземным транспортом. Иначе бы не увидел восточно-болгарские плато, которыми я наслаждался из окна рейсового автобуса на протяжении 120 км пути следования до болгарской столицы. Все же нет худа без добра. Белесые картины с хвойными деревьями выглядели потрясающе. Перевал за перевалом демонстрировали виды великолепных зимних пейзажей. Вот уж чего-чего, но увидеть в Болгарии «среднюю полосу России» я не ожидал. Для завершения этих сказочных пейзажей не хватало только Морозко или, если угодно, Замразяванко, как бы назвали этого лесного старца в Болгарии… Что-то меня понесло в детство! Да, кстати, почему нет? Ведь Болгария стала той самой страной, которой я наябедничал в юности о творящемся преступлении в Баку во время очередных антиармянских погромов в 1989 г., когда мы сидели дома за семью замками. Питались запасами из нашего подвала, где мы консервированные продукты хранили, а потом так и вовсе стали укрываться в нем от громил. Свет в квартире почти не включали, чтобы не привлекать внимания. Только в подвале. Там мне и попался журнал «Болгария» на русском языке годичной давности. Видимо, кто-то из домочадцев прочел да и положил в кипу для макулатуры. Не знаю почему, но мне в голову пришла идея написать письмо в редакцию этого журнала, рассказать о происходящем. Не столько попробовать себя в роли репортера, сколько излить душу.
Ведь особо не с кем было говорить в заточении. Письмо получилось на четыре тетрадные страницы. Осталось только купить международный конверт, запечатать и отправить. Это была проблема. Только спустя несколько дней, когда ситуация в городе более-менее стихла, я сходил на почту и отправил письмо в далекую Болгарию. Отправил и забыл. Через пару месяцев, когда я с родителями находился в Ереване, у станции метро «Сасунци Давит» увидел в киоске свежий номер «Болгарии» с «кусающей» ценой в 50 копеек. Я попросил маму купить мне экземпляр. Сначала она удивилась. Журнал-то, как-никак, не из «Мурзилок», а вполне такой взрослый. К тому же денег едва хватало на пропитание. Но мама редко отказывала единственному сыну. Купила. Уже в подземке я стал листать журнал, рассматривать картинки, что-то читать. На 13-й странице… О чудо! Вижу подпись под статьей «Новый геноцид» — «Вадим Арутюнов, СССР, г. Баку».
— Мама, мама, — закричал я от радости, не обращая внимания на обернувшихся пассажиров. — Смотри, это моя статья.
Мама взяла журнал, заглянула и удивилась:
— Это ты написал? Когда успел?
О чем там?
— Про Баку, — самодовольно ответил я.
Дома мама прочитала мое «творение», тщательно отредактированное болгарскими редакторами, сказала:
— А ты у меня умница! Все правильно написал. Только чувствую, что тебе кто-то помогал.
— Нет, мам. Писал я. Только в некоторых местах меня поправили, заменили мои слова на подходящие. И статью назвали сами. Я им вообще без заголовка отправлял, — честно признался я.
Статья в болгарском журнале стала моей отправной точкой для будущей профессии. Думал, стану взрослым, отправлюсь в Софию, найду по адресу эту редакцию и поблагодарю их за ту радость, которую они доставили мне в далеком 89-м. Но журнал не сохранился, а адрес вылетел из головы. Тем не менее, минули 22 года, я в Софии.
В отличие от других балканских городов в Софии особо не чувствуешь, что находишься за рубежом. Тот же архитектурный соцреализм, те же православные купола, та же кириллица и почти тот же русский. Хотя, как и в Сербии, Македонии, других славянских странах, с языком нужно быть осторожным. Это только на первый взгляд болгарский похож на русский.
Большинство же слов и выражений могут означать полную противоположность того, о чем вы могли подумать. Впрочем, среди старшего поколения достаточно людей, говорящих по-русски. Ведь в социалистические годы он преподавался в качестве иностранного. Вспомните сколько болгарских специалистов работало в СССР!
В свои первые софийские дни я прогуливался по городу, знакомился с достопримечательностями, зданиями, которые ранее видел в репортажах советского корреспондента ТАСС Дмитрия Голованова. Моему взору представились Народный дом культуры (НДК), построенный дочерью генсека социалистической Болгарии Тодора Живкова, бульвар Сердика с великолепным видом на гору Витоша, величественный Собор Александра Невского, вокруг которого разбит рынок народных умелиц — вязальщиц и вышивальщиц. Я прикупил несколько пар шерстяных носков не столько из нужды, сколько из желания помочь бабушкам заработать. Позже узнал, что бабушки меня еще и «надули», продав изделия втридорога… Здесь уместно было бы сообщить, что в Болгарии чувствуется превалирование населения старшего поколения. Молодежь отправилась за достойными заработками в Западную Европу. Из-за этого в самой Болгарии острая нехватка кадров. Столкнулся с любопытным случаем. Как-то вечером решил поужинать в гостиничном кафе. Официантом оказался мужчина лет 70-ти. Утром я увидел этого же мужчину уже в качестве дворника у моего отеля. Оказалось, он работает в отеле и поваром, и официантом, и дворником. Таких многопрофильных работников в Болгарии немало, но так было не всегда.
АРМЯНИН ПРОТИВ АРМЯНИНА
Болгарская столица относится к старейшим городам Европы. В V веке до н.э. фракийское племя сердов основало на месте нынешнего городского центра поселение Сердика. Здесь до сих пор ведутся раскопки и обнаруживаются все новые и новые артефакты. Их так много, что городская управа решила поместить часть найденных предметов утвари и орудий труда сердов в подземке на станции метро «Сердика». Большая часть этих артефактов была найдена во время строительства станции. И, тем не менее, небывалого расцвета город достиг во времена правления римлян, которые в первом столетии до н.э. вторглись на Балканы. Ультия-Сердика — так называли город римляне — находилась на одном из главных торговых путей между Центральной Европой и Азией, поэтому ее экономическое и военное значение неуклонно возрастало. После принятия христианства здесь были возведены великолепные храмы. Однако вскоре за подъемом последовал спад: Сердика часто подвергалась набегам и разрушениям, пока в 809 году не стала частью Первого Болгарского царства. В 1008 году к власти пришли византийцы. Они же и переименовали Средец в Софию («Мудрую») в начале XV века. Далее, с этой же эпохи, Софией овладели османы и хозяйничали в городе вплоть до 1879 года, когда София снова стала столицей освобожденной Болгарии.
Как вы поняли, это сейчас Болгария небольшая европейская страна на окраине Европы, зависящая от более развитых экономически держав, в былые же столетия царство болгарское простиралось от Черного моря до Адриатики. И в этом была немалая заслуга армян, без которых история Болгарии не была бы столь впечатляющей, какая она есть, и чьи имена вписаны в историю первого Болгарского царства. Ведь почти каждый второй царь болгарский был женат на армянских принцессах, начиная с Петра I (927-969 гг.), женившегося на внучке армянина, византийского императора Романа I Лакапина Ирине Лакапиной. Далее его преемник болгарский боярин Никола Комит женился на дочери армянского царя Ашота II Железного Рипсиме. Кстати, о родословной самого Николы Комита мало чего известно. Одни историки склонны к версии, что он славянин, другие, в частности, европейские, говорят о его армянском происхождении и имени Никогайос. Так или иначе, Никола Комит женился на армянке, от брака с которой родились четыре сына — Давид, Мовсес (Моисей), Арон и Самвел (Самуил). Последний был коронован на царство в 980 году и стал самым почитаемым монархом в истории Болгарии, так как в его царствование Болгария знавала много побед, а государство ширилось, охватывая почти весь Балканский полуостров.
Двадцать лет Самуилу удавалось держать на замке границы своего царства от соседней могущественной Византийской империи. Но постепенно трон начал пошатываться под царем: в 1004 году Самуил воспользовался тяжелыми потерями византийцев в битвах за Перник и напал на Салоники. Взять город он не смог, зато удалось пленить византийского командира Иоанна Халду. При этом потери болгар были внушительны, что имело негативные последствия в последующие четыре года, когда военные неудачи преследовали Самуила, а многие командиры и родственники стали покидать царя. Так, в 1005 году Ашот, зять Самуила, тайно встретился с византийским императором, сдал ему болгарский город Драч и окрестные территории.
Окрыленные победами византийцы снова вторглись на болгарские земли и у городка Крет разбили болгарскую армию, что пуще развязало руки врагу. В 1013 году император Византии Василий II Армянин развернул масштабную кампанию против болгар, чьи силы были истощены и рассредоточены. А уже 24 июля 1014 году, в битве при Клейпидоне, Василий II Армянин взял в плен порядка 15 000 солдат самуиловой армии, ослепил их, затем отпустил на свободу, оставив в каждой сотне по одному поводырю с одним глазом, чтобы те отвели слепых домой. Слепая армия, вернувшаяся на родину, стала причиной сердечного приступа Самуила и его безвременной кончины 6 октября 1014 года.
За победы над болгарами Василий II Армянин был удостоен прозвища «Болгаробойца». Ныне проспекты в Афинах, Салониках и других городах Греции носят имя Василия II Болгаробойцы. На самом же деле Василия II Армянина можно назвать и Армянобойцем. Ведь для истории мирового армянства это был первый случай, когда армянин восстал против другого армянина и каждый действовал в интересах своего государства, руководителями которых они являлись.
ГЕРОИ И ПРЕДАТЕЛИ
Итак, как мы видим, армяне Болгарии династиями управляли царством в былые времена. Тогда они и заслужили доверие у болгар, которые распахнули свои границы для армян Турции, бежавших из этой страны от массового истребления в годы Первой мировой войны. Они и стали предками тысяч и тысяч армян, рожденных в Болгарии, прославивших и впредь эту страну. Среди них французская актриса Сильви Вартан, джазовый композитор Вили Казасян, ученый-физик Гаро Мардиросян, двукратный Олимпийский чемпион-тяжелоатлет Норайр Нурикян, американская писательница Севда Севан, говорителка (диктор) Первого канала Болгарии Анахид Тачева, которую называли «голосом Живкова», режиссер Магрдич Халваджиян, ученый-математик Керопе Чакрян, российский певец Бедрос Киркоров и многие другие.
Также свои имена увековечили в наименованиях улиц и площадей Болгарии герои этой страны, среди которых Андраник Озанян, Гарегин Нжде, Богос Богосян, Еранос Ераносян… Последний так и вовсе не был военным, но погиб как солдат, спасая население Каварны из окрестных болгарских сел. Еранос Ераносян перебрался на территорию современной Болгарии задолго до Геноцида армян в Турции. Во время кровавого Каварненского восстания 1877 года, работая начальником телеграфа в Балчике, Ераносян узнал о массовых убийствах болгар турецкими отрядами башибузуков. Тайно от своих турецких командиров он отправил иностранным консулам в Варне и дипломатам европейских стран в Константинополе телеграмму с призывом о спасении. В тексте говорилось: «21 июля. В этот момент христиане были убиты в Каварне, что в получасе езды от Балчика. Если завтра не придет человеческая помощь, все будет кончено. Сделайте эту телеграмму доступной для всех послов». При этом сам Ераносян не стал дожидаться помощи, отправился в ближайшие села, чтобы эвакуировать болгар в безопасные места. Ему удалось спасти до 500 человек. Но во время очередной эвакуации Ераносян погиб от пули болгарского агента турок. Нынче одна из улиц Добрича, в котором родился герой, носит имя Ераноса Ераносяна.
Герои часто становятся жертвами предателей. В Софии я побывал у дома другого национального героя Болгарии и Армении Гарегина Нжде, который в составе Балканской дивизии руководил отрядом в войне против турецких захватчиков. На доме, под окном бывшей квартиры Нжде, табличка, напоминающая прохожим: «Здесь жил герой болгарского и армянского народов Гарегин Нжде». Кстати, именно из квартиры этого дома он был уведен под арест в 1944 году большевиками по доносу болгарского армянского коммуниста.
В квартире Нжде нынче живут болгары и гордятся своими пенатами. Впрочем, не буду забегать вперед. О Нжде я еще расскажу ниже, когда мы с вами отправимся в Плиску.
ЦАВТ ТАНЕМ
Прогуливаясь по Софии, добрался я и до армянской средней школы имени Уильяма Сарояна. Она находится в сердце болгарской столицы, как и церковь, и «Армянский народный дом». Трехэтажное здание школы № 76 было построено в 1958 году уже при коммунистах. Долгое время армянские дети учились в болгарских школах и не имели возможности изучать родной язык и литературу. Честно говоря, до 30-х гг.
ХХ века большая часть армян проживала в других городах Болгарии, в частности, в Пловдиве и Варне. Армянам-беженцам из Турции в 1914-16 гг. запрещалось селиться в Софии. Такое право они получили от властей позже, благодаря чему возник целый квартал в центре Софии. А после назначения в 1954 году генеральным секретарем БКП Тодора Живкова в столице стали строить и школу для армянских детишек, которые стали изучать в этих пенатах и родной язык с литературой, и историю Армении вкупе с дисциплинами на болгарском языке. Теперь сарояновская школа стала дважды уникальной в Болгарии. Ведь, кроме армянского, в ней стали преподавать и арабский язык. Причем тут арабский? Поясню: в 2014-15 годах в Болгарию, как и в другие страны Европы, массово стали прибывать беженцы из Ближнего Востока. Их детишкам нужно было где-то продолжить обучение, но из-за незнания болгарского языка такую проблему решить было сложно. На помощь арабам пришли армяне, предки которых испытывали те же трудности ровно сто лет назад. «Цавт танем» («Унесу твою боль», арм., прим. авт.), — сказали армяне, войдя в положение арабских детей и их родителей. Поделились своей школой. Среди тех же беженцев нашлись учителя, которые и стали преподавать ряд дисциплин для своих соотечественников на родном им языке.
Как я выше упоминал, при школе имеется и церковь, и «Армянский народный дом». К сожалению, ни там, ни там побывать мне не удалось. Работники и служители отсиживались дома в связи с коронавирусными ограничениями. Зато посетил строящуюся Армянскую церковь Сурб Мари на улице Лайош Кошут. Храм еще не достроен, но его очертания наводят на мысль, что он будет великолепен. К тому же, по замыслу архитекторов, в молитвенном зале не будут использоваться люстра и другие электрические приспособления для света. Свет будет естественный за счет прочных стекольных куполов и витражей…
Томными вечерами я обычно проводил время за книжкой в своем отеле с видом на старый и кованый Лъвов мост. Освещенный огромными прожекторами в это время суток, мост выглядел великолепно в сочетании со скульптурами львиных прайдов с двух сторон сооружения. В один из таких вечеров, когда я любовался закатом на фоне моста и статуй, мне позвонила главный редактор старейшей армянской болгарской газеты «Ереван» Вартануш Топахбашян. Я с радостью согласился на встречу и уже через час, взяв такси, был в квартире Вартануш, где меня встретил ее муж Крикор и дочь Дируи.
— У вас красивое старинное армянское имя, наверняка забытое в самой Армении. Во всяком случае, я не сталкивался с девушками с именем Дируи, — заметил я.
Дируи в ответ застенчиво улыбнулась, ничего не ответила.
— Она не говорит по-русски, — сказала Вартануш, жестом приглашая меня в гостиную.
По богато накрытому столу было очевидно, что семья хорошо подготовилась к моему приходу. На столе этакий симбиоз из армянских и болгарских кушаний, они удачно сочетались между собой, учитывая, что у болгар и армян немало общих блюд. Например, наша толма у болгар — сарми. Отличия только в том, что мы разделяем толму и голубцы. У болгар же любая мясная начинка в овощах и есть сарми. Будь хоть в капустных листьях, хоть в виноградных, хоть в баклажане. Пожалуй, только фарш в болгарском перце называется иначе — чушка бюрек. К сожалению, мне неизвестно, откуда у этого блюда такая смешная этимология, зато точно знаю, что вид перца, называемый нами болгарским, в самой Болгарии называют пипер. А в России его стали называть болгарским оттого, что Болгария во времена СССР была главным поставщиком этого перца. Короче говоря, попробовал я в доме у Топахбашянов всего понемногу. Особенно запомнились сыры. Они в Болгарии особые.
— Самой мне некогда готовить, но все, что вы видите на столе, приготовлено руками Дируи. Она у нас умница! — похвалила дочь Вартануш.
Дируи снова засмущалась и что-то тихо молвила матери по-болгарски.
— У вас дочь таки на выданье. Не знаю как в Болгарии, но в России нынче сложно найти невест — кудесниц блюд.
— Так-то оно так, но хотелось бы выдать дочь за нашего, за армянина. Но пусть сама решает. Пора бы уже!
Видимо, чтобы не смущать дочь, в разговор вступил Крикор, меняя тему:
— А что в России? Много ли армян?
— Много. Уж куда больше, чем в самой Армении, — пошутил я, отчего все засмеялись. — Только я в Болгарии, чтобы рассказать о вас, болгарских армянах, о наследии вашем…
— Тогда вам в Пловдив, — заметил Крикор. — Все самое интересное в Пловдиве. Этот город — оплот болгарского армянства. И я могу вам помочь с гидами, если поедете в Пловдив.
«Эх, если бы не Air Serbia, то времени у меня было бы предостаточно и Пловдив посетить, и Русе, и Бургас, — подумал я. — Никогда больше не стану летать этой авиакомпанией»…
Просидели мы за ужином до 22-х часов. Поговорили о том о сем. Я получил несколько дельных советов и засобирался в отель. Впереди меня ожидали Плиска, Силистра и Варна. Но о них уже в следующей части моего повествования.
Вадим АРУТЮНОВ,
София, Болгария